Не дав себе времени передумать, я потянула скрипнувшую дверь. В нос сразу ударил запах краски для волос и приятного парфюма. Помещение со стойкой администратора представляло собой комнатушку метра три на три. Оглядев знававший лучшие времена потёртый диванчик, я счастливо улыбнулась. Увидел бы меня сейчас Алекс, точно покрутил бы пальцем у виска. Он-то раскошеливался на дорогущий салон, в который очередь на месяц вперёд расписана, а я радуюсь дешёвой забегаловке как родной. Да и клиенты здесь, похоже, были редкостью, ибо совсем юная девчонка-администратор при моём появлении стремительно вскочила со своего места, встречая радушной улыбкой.

– Здравствуйте, чем могу быть полезна?

– Мне нужна покраска волос и бровей, – посмотрев на вновь ободранный зубами лак с ногтя правого указательного пальца, продолжила: – Ну и маникюр, пожалуй, не помешает.

В общем, вышла я из гостеприимного и уютно-тёплого места на морозный воздух жгучей брюнеткой с ярко-оранжевыми ноготками, чувствуя себя совершенно обновлённой и безумно счастливой. Пока мастер возился с моими волосами, я поинтересовалась, где поблизости можно купить брюки и тёплую кофту, на что меня отправили... на рынок, расположенный буквально в квартале от салона. Вот честно, я чуть не завизжала от восторга. Рынок – это же то место, где люди торгуются? В бутиках-то я такого удовольствия была лишена, так что сейчас преисполнилась желанием попробовать, каково это!

Заглянув в отделение банка, сняла с заветной карточки максимально разрешённые в день триста тысяч рублей, половину сразу же поменяла на доллары. Я же не в курсе, какая валюта приветствуется на рынке.

Выбрав самую неразговорчивую продавщицу, не навязывающую своего мнения, да и в принципе смотрящую на окружающую действительность усталым взглядом, я примерила понравившиеся джинсы. Покрутившись возле зеркала, деловито спросила:

– Сколько вы за них хотите?

– Полторы тысячи, – отозвалась она вяло.

Хм, недорого... Но я же хотела поторговаться...

– Ой, у меня столько нет, – состроила я жалобную мордашку. – Давайте за тысячу возьму? – и ресничками так хлоп-хлоп.

Окинув меня взглядом, женщина усмехнулась и пробормотала:

– Студентка, что ли?

– Да, – вздохнула я грустно.

– Ну бери, чего уж там. У самой дочь учится, знаю, как нелегко вам приходится.

– Спасибо, – просияла я в счастливой улыбке, невероятно гордясь собой.

Это ж надо, первый опыт в выбивании скидки и такой результат!

Достав из сумочки зелёные купюры, положила в протянутую ладонь тысячу долларов. Лицо у женщины почему-то вытянулось. Медленно переведя взгляд с купюр на меня, она состроила физиономию полную сострадания и пробубнила себе под нос:

– Такая молоденькая и дурочка. Бедные твои родители, наверное, грешили много, раз их бог так наказал... Это хорошо ещё, что я тебе попалась, а так ободрали бы, как липку! Вот забирай обратно!

Взяв протянутые мне девятьсот долларов, я наконец сообразила: она просила тысячу рублей!

– Но... Сто долларов это шесть тысяч, – усомнилась я в кристальной честности дамы, довольно-таки округлив сумму в меньшую сторону.

– А ну пошла отсюда! Скажи спасибо, что остальные вернула! – заголосила она, замахав на меня руками.

Испуганно отпрянув, я едва не заткнула уши, защищая их от оглушающего крика. Мгновенно став пунцовой, я поспешила уйти как можно дальше от озлобленной продавщицы. Вот странно, обманула и обругала она меня, а стыдно почему-то мне... И ещё, я совершенно не понимаю, за что она так, я ведь ничего плохого ей не сделала.

– Девочка, – окликнула меня другая женщина, когда я уже почти добежала до конца ряда. – Подойди-ка ко мне.