Новостные каналы не сообщали ничего нового. Представители Северного союза по-прежнему эпатировали пластиковых делегатов в Мировом совете, но до открытой конфронтации дело не доходило. Новости из самого Союза в «Остии» не принимали, а спрашивать Корвуса было неразумно, но едва ли на Земле приключилось что-то такое, что могло бы вынудить ОКИБ действовать. Широкая коалиция продолжала давить мятеж иниматов, Корпоративный альянс жаловался на «незаконное ограничение коммерческой деятельности», однако Единое правительство не демонстрировало готовности предпринимать по этому поводу какие-то действия, ограничившись общими заявлениями.

«Самодеятельность местного СБ, отупевшего от безделья? Вполне возможно. Значит, придётся немножечко потерпеть, а потом много блефовать и хамить. Хамить я умею, а блефовать научусь, поскольку деваться всё равно некуда.»

Минута тянулась за минутой. Участь туриста на Церере была незавидна, да и само слово «турист» применительно к этому планетоиду звучало нелепо: кто, находясь в здравом уме, мог потратить огромные деньги, чтобы попасть в место, где нечего делать и не на что посмотреть? Унылые ландшафты едва ли могли вызвать хоть какие-то чувства, а комфортная, но совершенно безликая «Остия» уже через пару часов навевала жуткую скуку. Это скуку нужно было как-то купировать, при том – не выдавая беспокойства и раздражения, так что Алекс озаботился составить программу действий, чтобы со стороны его поведение выглядело максимально естественно.

Он прогулялся по центральным аллеям. Нашёл и осмотрел витрину с безумно дорогими сувенирами, заглянул в виртуальный каталог и сделал вид, что раздумывает над покупкой. База торговала образцами местных минералов, заключёнными в прозрачные призмы разных размеров. Можно было приобрести кулоны в виде самой Цереры, изготовленные из добытых в Поясе металлов, и даже хрустальные бутылочки с местной водой, которая ничем, кроме происхождения, от обычной не отличалась. Чеканилась местная монета – из платины и палладия, причём внутрь каждой помещались изотопный маркер и чип, подтверждающие подлинность места происхождения.

Полюбовавшись на бессмысленные предметы, заглянул в общественную столовую и съел «рацион номер девять» – один из двадцати вариантов, имевшихся в меню пищевого принтера. Столовая оборудовалась индивидуальными кабинками, так что по желанию можно было принимать пищу и в одиночестве, но Александр устроился в маленьком общем зале, где кроме него оказались целых три человека. На большом стереоэкране расцветали красочные сады, перемежаемые доктринальными литаниями «Интерсервис Солар» – то нежными и вкрадчивыми, то полными оптимистичной патетики. Двое мужчин в комбинезонах с огромными зелёными треугольниками в половину спины негромко беседовали, захватывая пинцетами шарики какой-то еды. Девушка с фиолетовой полосой вдоль правого бока поглядывала на экран, но, похоже, была погружена в себя и временами начинала постукивать своим пинцетом о край гермокружки. Еда, против ожиданий, оказалась недорога – даже для продуктов, приготовленных из водорослей и синтетики.

Посещать развлекательные центры Алекс не рискнул, поскольку сомневался в своей способности адекватно воспринимать предлагаемые там развлечения, зато внимательно обследовал музей освоения Цереры – большой круглый зал, в центре которого крутился голографический шар планетоида, а вдоль стен размещались экраны с информацией об основных событиях. Подходя к любому из них, можно было видеть, как на глобусе разыгрывается маленькое представление: подсвечивается соответствующий регион, совершает посадку «Прагматик», возводится первая очередь «Остии» или прочерчивают поверхность контейнерные дороги. Других посетителей в музее не обнаружилось, так что Александр задержался, рассматривая артефакты в витринах под экранами – в основном, опознавательные знаки погибших, части старинного снаряжения и элементы давно несуществующих – а иногда и до сих пор стоящих на поверхности – космических аппаратов. От «Прагматика», основавшего первую обитаемую станцию, остались только старый микропроцессор и титановая пластина с выгравированным названием – корабль, в полном соответствии со своим именем, был полностью разобран и переработан.