Лесные чудовища были пойманы, привезены в город, над ними поработал резчик по дереву, их покрасили и отлакировали, но они по-прежнему таили в себе смертельную опасность. Холодные залы музея стали для них новым домом. Теперь чудовища охотились здесь. Они терпеливо поджидали свою жертву – рассеянного, отставшего от группы экскурсанта, хватали его своими узловатыми, уродливыми руками, заталкивали в огромную пасть-дупло. Мгновенно, бесшумно. От человека не оставалось и следа, разве что оброненная им сумочка или газета.

Я шла, как в полусне, ловя на себе пристальные взгляды косивших под деревянную скульптуру монстров. Они ждали, когда мы останемся один на один, без свидетелей… Атмосфера страха сгущалась, как тучи перед грозой. А вот вышагивавшая рядом Светка была невозмутима. Она наверняка бывала здесь не один раз, но рассматривала экспонаты с нескрываемым интересом, даже зарисовывала что-то в маленький блокнотик. Для нее деревянные чудовища были произведениями искусства.

Мы вошли в главный, самый большой зал музея. В самом его центре возвышался Повелитель леса – черный великан, воздевший к белоснежному потолку свои руки-ветви. В глубоких складках коры угадывалось искаженное злобой лицо, корни превратились в уродливые, опутанные толстыми жилами ноги… Я понимала, что это всего лишь огромный дуб, но не могла отделаться от мысли, что в его жилах течет человеческая кровь. Небольшие, глубоко посаженные глазки великана смотрели прямо на меня. Чудовище было неподвижно, а вот его тень… Могу поклясться, его тень шевельнулась!

«Смирись, Яна. Ты больше не властна над собой. Отныне – я твой господин», – отчетливо прозвучало в моей несчастной голове.

– Кто со мной говорит? – не подумав о том, как нелепо выгляжу, вслух спросила я. – Чего вы хотите?

Вздрогнула дремавшая в уголке зала смотрительница, повернули в мою сторону головы немногочисленные посетители. Светка взяла меня за руку:

– Яна, тебе плохо? Ты какая-то бледная.

– Все о’кей.

Я отошла в сторону, сделала вид, что рассматриваю другие скульптуры. Злобный взгляд упирался мне в спину, будто собираясь прожечь в ней дыру.

«Ты никто, Яна. Тебя больше нет. Ты оболочка, внутри которой царю я. Покорись мне, покорись…»

Черная тень чудовища медленно подползала ко мне. Я смотрела на нее широко раскрытыми глазами, не смея даже шевельнуться. Мне не сразу стало понятно, что монстр, растянувшийся на гладком, выложенном плиткой полу, – моя собственная тень. Деревянный Повелитель леса оказался ни при чем, тень просто воспользовалась этим жутким образом, чтобы стать еще сильнее и могущественнее. Вот она начала деформироваться, увеличиваться в размерах, чернеть, а я становилась все меньше и меньше, превращаясь в жалкого лилипутика…

– Яна!

Светкин голос звучал издалека, словно сквозь толщу воды. На лбу выступил холодный пот, в глазах начало неестественно быстро смеркаться…

– Яна!

Следующим ощущением был резкий запах нашатырного спирта, ударивший мне в ноздри. Я лежала на полу, а рядом суетились испуганная Светка и музейная смотрительница.

– Все в порядке. – Я оперлась на заботливо протянутую руку, встала. – Просто здесь душно. Давай выйдем на свежий воздух.

Мы покинули зал. На пороге я все же обернулась, еще раз посмотрела на грозного Повелителя леса. Это была самая обычная скульптура, хорошо, талантливо выполненная, но, по сути, представлявшая собой обычное бревно. Она не могла вселять ужас в людские души. Ужас жил во мне. Чудовищем, от присутствия которого холодела в жилах кровь и учащенно билось сердце, была моя собственная тень.

Весенний воздух и двойная порция мороженого вернули мне душевное равновесие. К тому же Светлана проявила верх гуманизма, сообщив, что на сегодня все походы в музеи отменяются. Мы немного прошлись по городу, перекусили в маленьком кафе, накормили крошками шнырявших под ногами воробьев. В глубине души я понимала – происходит что-то страшное, но не хотела думать об этом, старалась жить, как жила раньше. Моя прежняя, обычная жизнь превратилась в картинку на занавесе, но у меня не было никакого желания раздвигать его и заглядывать в таившийся за ним мрак.