Антон и Игорь минут десять не могли прийти в себя, после того как поняли, что Иосиф их конкретно разыграл. Антон хохотал без умолку: он катался по земле и держался за живот. Чуть-чуть успокаивался, вспоминал произошедшее, и вновь впадал в истерику. Игорь, отплёвываясь, совал Иосифу под нос кулак.

– Ах ты, гадина! – возмущался он. – Ты чего целоваться полез?! Педик, что ли?

Когда все трое мужчин успокоились, они поднялись с земли и в весёлом настроении пошли к базе отдыха.

Иосиф и два милиционера вышли на широкую лесную дорогу, идущую мимо заброшенного здания. Иосиф автоматически поднял голову и посмотрел на окно, в котором первый раз увидел «мистическую Ритори» и улыбнулся. В окне была видна девочка, она отчаянно махала руками. Иосиф повернулся к Игорю и спросил:

– Не надоело ещё твоей дочери изображать Ритори? И нечего ей там одной бродить, пол совсем прогнил, еще провалится… Папаша, тоже мне…

Полицейские остановились, как вкопанные, и, задрали головы вверх.

Девочка всё так же отчаянно махала руками, а затем принялась что-то писать на стекле.

– Светка давно уже дома. Я её сам вчера на машине отвёз, – прошептал Игорь.

– Я так понимаю, шутки ещё не закончились, – предположил Антон.

Иосиф подошёл поближе к дому и внимательно присмотрелся.

– О, Господи! – вскрикнул Иосиф. – Это ж Олька – дочка Михаила! Что она там делает?

Внезапно Оля начала лупить кулаками по стеклу. Стекло загремело. Затем бедная девочка исчезла на несколько секунд и резко появилась. Видимо, с разбегу дитё запрыгнуло на подоконник, налетело на стекло и, вместе с осколками, полетело вниз. Приземлилась Оля неудачно – она ударилась головой о камень, на котором в свое время лежала голова Светы, испачканная красной краской для пущего эффекта.

Иосиф страшно закричал и кинулся к несчастной девочке.

Вокруг Олиной головы начала растекаться кровь. Иосиф поднял её бездыханное тело с земли и побежал к полицейской машине. Игорь и Антон бросились вслед за ним.

– В больницу! – заорал Иосиф. – Срочно!!

Михаил почуял неладное, когда увидел свежую кровь на камне. Он сразу же побежал к их базе отдыха. Андрей и Вадим Дмитриевич рванули за ним.

Очутившись на территории жилой базы отдыха, Михаил вдруг резко остановился. У его ног, на тротуарной плитке, было выведено чем-то красным: «РИТОРИ РАЗОЗЛИЛАСЬ». Михаил быстрее реактивного самолёта взлетел на второй этаж и закричал:

– Лариса! Дети! Где вы?!

В этот момент на улице раздались два выстрела. Поняв, что в доме никого нет, Михаил выскочил во двор. Никого. Затем он бросился к сараю, в котором лежали дрова для мангалов.

В сарае, на полу, в луже крови, лежала его жена Лариса. Ее шея и руки были изорваны в клочья. Над ней, склонившись, стоял на коленях его сын Артём и громко рыдал.

Все друзья Михаила (кроме Иры) и трое полицейских – Вадим Дмитриевич, Антон и Игорь, молча, стояли у темных дверей в узком помещении морга. Они не смотрели друг на друга, лица их были бледны. Никакие слова не шли на ум.

Свет в коридоре неприятно мерцал. Тёмная дверь медленно, с каким-то жутким скрипом, стала открываться, и через несколько секунд на пороге появился врач-патологоанатом:

– Девочка умерла не от черепно-мозговой травмы, а от разрыва сердца, – тихо произнёс он. – Врачи пытались её спасти, но сердечко остановилось, не выдержав очередной нагрузки, и запустить его уже не смогли.

Михаил кивнул, повернулся и, так и не взглянув ни на кого, вышел. Никогда в жизни он потом не встречался ни с одним из бывших друзей.

– Как всё это могло случиться? – простонал Иосиф, постаревший, казалось, лет на двадцать.