— Здравствуй. Что с тобой? — Она отодвинула стул и села напротив. — Ты случайно не заболел?

— Нет, всё нормально.

— Ты уверен? У тебя неважный вид.

— Вчера пришлось прокантоваться всю ночь в клубе: люди одни заезжали стоящие. Был разговор. Ничего, — он улыбнулся, — посплю и буду в форме.

— Если ты сейчас совсем не в форме, я оставлю тебя в покое: зайду в другой раз.

— Как я могу отказать даме? Для женщин я в форме всегда.

Его шутка приободрила её: вроде бы он не настолько плох.

— Чего–нибудь хочешь? Ну, там, поесть, выпить?..

— Пожалуй, воды. — Лиза промокнула лоб бумажной салфеткой. — На улице, наверное, все тридцать пять.

— Девчонки! — Он повернулся в сторону служебных помещений. — Принесите минералки!

Одна из девушек прибежала на его зов и так же быстро исчезла.

Лиза скрестила пальцы под подбородком.

— Я пришла не просто так.

— Могла бы и просто так.

Таранов отложил телефон.

— Как–нибудь в другой раз. Мне нужно поговорить с тобой. Очень серьёзно.

— Серьёзно так серьёзно. Не возражаешь?.. — Он достал новую пачку сигарет и распечатал её, придвинув к себе пепельницу.

— Вообще–то возражаю.

— Не сердись. Зато я буду слушать тебя очень внимательно.

— Хотя бы не дыми на меня. — Она недовольно поморщилась и, напряжённо сжавшись, замолчала.

Повисла пауза.

Таранов посмотрел на Лизу, в его глазах явственно читался вопрос. Она собралась с духом и бросилась с места в карьер.

— Дима, я хочу выйти замуж за Эдуарда Левандовского.

Таранов поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся. Вид у него был совершенно опешивший. Наверное, взорвись сейчас в зале граната, это произвело бы на него меньшее впечатление, чем заявление Лизы.

— Я всё правильно услышал? — спросил он, приходя в себя. — За кого ты хочешь замуж?..

— За Левандовского.

Теперь он начал смеяться — громко и заливисто, тем мальчишеским смехом, который каким–то странным образом сохранился при его пристрастии к сигаретам. Она подождала, пока он замолчит, и сердито сказала:

— Хватит ржать. Мне не до шуток.

Таранов уставился на неё как на не вполне вменяемую.

— Да ты в своём уме, радость моя? В этом замечательном городишке ещё как минимум несколько сотен очаровательных юных барышень только и мечтают, как бы выйти замуж за Левандовского. Ты хочешь влиться в их ряды? Но зачем?

— А ты не понимаешь? Мне до смерти надоело перебиваться на вторых и третьих ролях только потому, что передо мной непробиваемой стеной стоят всякие авторитеты, родственники, любовницы, друзья и просто нужные люди. Так было на моей прежней работе, так получается и здесь. Я уже думала: честным путём их не сдвинешь с места. Значит, нужно идти в обход. Я ведь мозговой центр, Дима. Это я разрабатываю стратегии! И что же? Все пользуются моими трудами, но как только доходит до распределения доходных или престижных мест, я оказываюсь на задворках! Негласно мы готовимся к выборам, ты знаешь. Я из кожи вон лезу, чтобы отвоевать себе нормальное место. Это ведь я им придумала всю схему по организации предвыборного штаба! И естественно, я ждала вознаграждения в виде руководящей должности: кто мог бы лучше воплотить то, что существует в моей голове? Но никто и не думает давать мне такую должность. Меня даже не рассматривают на неё! Не потому что я неспособна, а потому что есть другие, которым это нужнее.

Лиза выговорилась, выложив всё, что накопилось, и умолкла. Таранов не подгонял её, но по его глазам Лиза поняла, что он ждёт продолжения, и сказала тем тоном, которым сообщают окончательно принятое решение.

— Если я стану его женой и войду в их семью, я получу то, что мне надо, и достигну таких высот, как никто другой! Я переверну этот город. И я добьюсь этого!