Я надеюсь в ближайшие дни получить вполне удовлетворительный ответ из Лондона. Этот ответ будет немедленно Вам сообщён. Я надеюсь, что и Советское правительство со своей стороны постарается не задерживать своего окончательного заключения относительно англо-французского проекта.

Молотов пообещал дать официальный ответ в максимально короткие сроки и, встав из-за стола, сдержанно попрощался с послами.

В ночь на 31 мая 1939 года Сталин сидел в своем кабинете в доме правительства и просматривал документы, которые ему принесли для ознакомления. Было два часа ночи, но он привык работать до утра, приучив к этому графику всех руководителей госучреждений.

В ночные часы Сталину не мешала дневная суета и повседневная текучка, поэтому в это время он мог сосредоточиться на ознакомлении с важнейшими докладами, в том числе, с агентурной информацией 5 – го Управления РККА (бывшее Разведывательное управление РККА) и внешней разведки (7-й отдел) Главного управления государственной безопасности (ГУГБ). Все добытые советскими разведчиками секретные документы были первостепенной важности.

Вот и сейчас перед Сталиным лежал документ, который заслуживал особого внимания. Это был переведённый на русский язык секретный меморандум Министерства иностранных дел Великобритании, датированный 22 маем 1939 года, в котором аналитики внешнеполитического ведомства пытались подсчитать плюсы и минусы предложенного Советским Союзом трехстороннего пакта с точки зрения собственных интересов и в соответствии со стратегией направления германской агрессии на Советский Союз.

Читал Сталин очень внимательно и с большим интересом, подчёркивая наиболее важные отрывки этого документа. В числе плюсов была формулировка, которую Сталин подчеркнул сразу: «Заключение предложенного Советским правительством пакта, возможно, является единственным средством предотвращения войны».

«Они это понимают, но заключать это пакт не хотят, потому что в их интересах не предотвратить войну, а перенаправить агрессию на Восток, – подумал Сталин, закурив небольшую, искусно сделанную из вишневого корня, трубку, набитую табаком раскрошенных сигарет «Герцеговина Флор», – но так считают не все, судя по выступлениям в парламенте, оппозиция  этой точке зрения в Англии существует, а значит, нельзя прекращать переговоры».

Продолжая читать этот документ, Сталин пытался составить представление о соотношении сил, ратующих «за» и «против» соглашения с Советским Союзом. Ещё один подчёркнутый абзац формулировал минус трехстороннего пакта: «Если будет заключен подобный договор, то может сложиться впечатление, что Правительство Его Величества окончательно отказалось от всякой надежды добиться урегулирования с Германией».

Сталин откинулся на спинку кресла, и, попыхивая трубкой, снова предался размышлениям: «Видимо, Чемберлен никогда не откажется от попыток сговориться с Гитлером. И готов ради этого пожертвовать Польшей, как пожертвовал Чехословакией. Он согласен просто разделить сферы влияния в Европе, предоставив свободу рук в заданном направлении и столкнув Германию с Советским Союзом. Большая игра началась, а в ней, как в шахматной партии, выиграет тот, кто точно просчитает шаги противника. Расклад сил и возможные варианты развития событий таковы, что двери надо держать открытыми в обоих направлениях, чтобы оставить поле для манёвра. Какой бы то ни было конфронтации следует избегать, важно выиграть время».

Отложив дымящуюся трубку в стоявшую на столе хрустальную пепельницу, Сталин продолжил внимательно вчитываться в текст меморандума. Следующий подчёркнутый абзац документа также определял минус (с точки зрения Великобритании) возможного договора с СССР: «После заключения соглашения может возникнуть ситуация, когда Англия в результате неспособности Польши или Румынии оказать сопротивление германскому нападению или в результате нападения Германии на Советский Союз морем или через прибалтийские государства может быть втянута в войну не с целью защиты независимости какого-либо малого европейского государства, а  для оказания поддержки Советскому Союзу против Германии».