– Простите глупую ведьму, брат Ансельм, – обратился сэр Брайан к монаху, всё ещё стоящему на коленях. – Вам придётся написать расписку заново, этой, увы, больше нет. Ведьма не нашла ничего лучшего, как использовать её в качестве мишени. Когда закончите, отдайте её Гудини, он прочтёт и принесёт мне на подпись.

Монах быстро поднялся и начал писать новую расписку, снова на спине брата Бацеолуса. Его движения были неуверенными, руки слегка дрожали, эконом ещё до конца не поверил, что его проступок останется безнаказанным.

– Иди, и впредь не греши, – вполголоса произнёс Гудини.

– Вот слова истинного Господа нашего! – восторженно сообщил брат Бацеолус.

– Не богохульствуй, – буркнул брат Ансельм.

– Но Господь действительно так сказал! – возразил монах, исполняющий обязанности письменного стола. – А Гудини сейчас просто уподобил вас библейской прелюбодейке, то есть блуднице.

Не желая далее слушать столь возвышенный богословский диспут, сэр Брайан направился к аббату, стоящему неподалёку.

– Святой отец, ответьте, пожалуйста, на один очень беспокоящий меня вопрос, – попросил рыцарь.

– Спрашивай, сын мой.

– Я взял в отряд ведьму, поклоняющуюся Врагу. Вы мне сказали, что это допустимо, потому что наш король тоже сотрудничает с такими, как она. Развейте мои сомнения, святой отец, разве такое сотрудничество не вредит бессмертной душе?

– Нет, конечно, сын мой, – улыбнулся аббат. – Земная миссия короля заключается в заботе о благе королевства, или, иными словами, о благе своих лояльных подданных. Забота о спасении их бессмертных душ – это миссия нашей святой церкви. Если благо королевства требует союза с иудеями, магометанами или какими угодно язычниками, король не только имеет право заключить такой союз, но просто обязан это сделать! И чем сатанисты, по-твоему, хуже кого-то из перечисленных? Тем, что погубили свои души? Так это их свободный выбор. Нашим душам их выбор повредить не может. Вот если мы сами станем поклоняться Сатане, тогда наши души пострадают. Но мы не будем. Ведь Сатана – всего лишь падший ангел, не более. Господь намного выше его.

– А как же библейские заповеди и наставления?

– Сын мой, делай, что должно, и будь что будет! Вот смотри, этой ночью ты убил нескольких христиан, тем самым нарушив заповедь «не убий». И, поверь мне, ни один священнослужитель тебя за это не осудит.

– Так это же были разбойники!

– Вот именно, сын мой. Сие обстоятельство всё меняет. Ты делал то, что должно. Продолжай так поступать и в дальнейшем. А о твоей душе позаботится церковь.

– Святой отец, то, что вы сказали, это мнение всей церкви?

– Нет, сын мой. Увы, святая церковь давно не едина, и далеко не только по этому вопросу. На континенте думают иначе. Кто прав, а кто нет, рассудит Господь и покажет время. А нам остаётся только исполнять то, что должно, в меру своего разумения.

– Сэр Брайан, простите, что мешаю, но ждать нельзя, чернила на пере вот-вот высохнут, – прервал их беседу Гудини. – Вот новая расписка, я её прочитал, можете подписывать.

Рыцарь поставил подпись в виде креста на документе, воспользовавшись для этого действия спиной Гудини. Маг умчался отдавать расписку брату Ансельму, и ни аббат, ни рыцарь продолжать разговор не пожелали.

Через несколько минут, попрощавшись с монахами, отряд покинул монастырь. Святые отцы посылали вслед воинам знаки креста, но, поскольку ведьма на это никак не реагировала, сэр Брайан усомнился в их действенности. Впрочем, додумывать эту мысль до конца рыцарь не стал, примерно предполагая, куда она может его завести.

Скорость, с которой они передвигались, сэра Брайана абсолютно не устраивала. Отряд сильно тормозили новобранцы. Ведьма держалась в седле отменно, даже монах, вопреки опасениям рыцаря, оказался вполне приличным всадником, а вот маг при малейшей попытке перейти с шага на рысь постоянно оказывался на земле. Сэр Брайан, предположив, что Гудини достался чересчур норовистый конь, приказал магу и ведьме поменяться лошадьми, но это никоим образом на ситуацию не повлияло – Захария по-прежнему спокойно ехала верхом, а Гудини каждые несколько минут из седла вылетал.