– Наш Максимка сильный. Он столько пережил. Будем надеяться, что клетки отца приживутся, – подбодрил Михаил.

– Егор Александрович говорит, что у Стаса и Максима очень высокая совместимость. Он надеется, что отторжения не будет.

–Насчёт Стаса. Его проверили. Да, он сейчас спасает нашего сына, но не нравится мне. Скрытный тип. Увлекается БДСМ. Забор его дома камерами увешан.

– И что, он не имеет права оградить себя от воров? – удивилась Оля.

– Имеет право, Оль. Только если на других людей мне Олег приносил гигабайты информации, на Татаринцева он ничего толком нарыть не смог. Сухие факты биографии. Родился в этом году. В школу ходил там-то. В армии служил в эти года и в этом городе. Работа тут и тут. Всё. Несколько человек смогли рассказать о нём немного, но опять же несущественные вещи. Баб он домой не водит. Спит с ними в гостинице. В социальных сетях не зарегистрирован. На форумах не торчит. Олег там какого-то хакера нанял. Знаешь, какой самый популярный запрос с его компьютера? Как приготовить то или иное блюдо. И ещё одно. Служанки у него нет. Клининговую компанию для уборки не нанимает. Прямо какая-то добрая фея этот Татаринцев. Нигде не замешан и не привлекался. И при этом фея увлекается садизмом. Любит помахать плёткой и носит с собой оружие. Разрешение на ношение у него есть, но даже Вронский оружие не носит. Достаточно я привёл аргументов?

– Миша, это что же получается, он может что-то скрывать о себе? – спросила Ольга нервно.

– Я предполагаю, что так. Если ещё рассмотреть его конфликт с бывшим смотрящим города, после которого тот бесследно исчезает. Якобы за границу уехал. Возможно, и вправду решил покинуть родину. Олег сказал, что источнику информации доверять на сто процентов нельзя.

– И что теперь делать? – спросила Ольга.

– После переливания Максим где-то месяц будет в стерильной палате лежать. К нему никого не пустят. Ты в это время поговоришь со Стасом и объявишь, что мы запрещаем ему видеться с мальчиком. Будет настаивать – обратимся в суд. Судиться он с нами не будет, если у него рыльце в пушку, – решительно заявил Михаил.

– Хорошо. Я так и сделаю. Спасибо, что узнал о нём правду. Надеюсь, всё обойдется без эксцессов. Пойдем в дом, Миш. Я прикажу подавать ужин.

Михаил встал и расслабленной походкой направился в дом. Он был уверен, что поступает правильно.

Оля не давала видеть сына. Она сказала, что любая инфекция сейчас может навредить мальчику. «Позже, Стас. После того, как Максиму перельют твои стволовые клетки», – заверила она.

Станислав попросил переслать несколько фото Максима на телефон. Оля исполнила просьбу.

Мальчик оказался похож на него. Такие же тëмно-карие, практически чëрные глаза. Его густые брови. Его губы. От Оли сыну достался красивый нос и светлые волосы.

Татаринцев жалел, что не узнал тогда о беременности девушки. Он бы ни за что не ушёл служить по контракту. Вернулся бы из армии и добился того, чтобы Оля жила с ним. В противном случае оставляй ребёнка и вали на все четыре стороны.

Теперь было поздно. Максим считает отцом совершенно постороннего человека. Стас ни в коем случае не хотел ломать ребёнку психику. Он готов быть рядом в качестве дяди. Назваться двоюродным братом Оли, лишь бы видеть сына и общаться с ним.

Стас посмотрел на трубку, по которой течёт его кровь в специальный аппарат. Там отделяются стволовые клетки и всё возвращается в вену на другой руке. Его предупредили, что процедура длится пять часов, но он готов выдержать ради своего малыша.

Это странно, но после расставания с Олей он не задумывался над тем, чтобы жениться или завести детей. Ему и без этого хорошо жилось. Теперь он тоже не стремился иметь семью. Его грела мысль, что у него и без этого растёт сын. Стас верил, что спасёт своего мальчика.