Как сделать так, чтобы в отделение терапии бабушкам приносили вязание и журналы? Как сделать так, чтобы в ОРИТ[2] больше не было пациентов с пролежнями и всегда присутствовал должный гигиенический уход?
Как сделать так, чтобы опыт 52-й больницы был полезен не только в ней самой, но и в других больницах Москвы и всей страны? Как сделать так, чтобы в каждой больнице царили человечность, забота друг о друге и здравый смысл?
То, что сделали врачи и волонтеры 52-й больницы в эпоху пандемии, невероятно. Вот несколько историй.
Как только человек начинает задумываться о том, зачем он тут и удобно ли с ним другому человеку, тогда становятся возможны изменения в системе и именно тогда мы приближаемся к медицине с человеческим лицом.
Александр Ванюков, завотделением рентгенохирургии
Если бы кто-нибудь сказал Александру Ванюкову, что весной, когда он вернется из отпуска, ему будут помогать волонтеры, он бы очень удивился и, скорее всего, не поверил. И уж точно не поверил бы, что он этих волонтеров приведет, что его посты в фейсбуке будут расходиться тысячными репостами, а сам он практически станет инфекционистом и на долгие месяцы расстанется с семьей, отправив всех на дачу.
А пока подъемник медленно взбирался на гору, открывая Александру вид на австрийские хребты. И в это время в московской клинической больнице № 52 у метро «Октябрьское поле» происходили метаморфозы: она превращалась в ковидный стационар. Одна из первых – следом будут и другие.
Под ярким тирольским солнцем завотделением рентгенохирургии щурился в экран телефона. В соцсетях мелькали посты о событиях в Китае, но чего там только не мелькает! Рынки с супами из летучих мышей, желтые костюмы химзащиты, жестокие задержания зараженных – все это походило на антиутопию из какого-то американского блокбастера. Однажды, правда, Александру попалась в руки австрийская газета. Там говорилось, что, приходя в церковь, не стоит прикладываться к распятию и пить святую воду, чтобы не заразиться. «Ого, – подумал он, – надо же, как серьезно».
Тогда, весной 2020 года, мало кто понимал, как сильно изменится мир за пару следующих месяцев.
● обычные люди, по своей инициативе писавшие посты в соцсетях и находившие единомышленников
● больницы и поликлиники, которым была нужна поддержка
● представители бизнеса, которые вели за собой коллег
● журналисты, писавшие в своих СМИ и личных соцсетях, что требуются волонтеры
● региональные государственные организации
– один из самых крупных в городе многопрофильных стационаров с несколькими направлениями работы: от терапии и хирургии до нефрологии и акушерства. Каждый год здесь получают помощь более 60 тысяч человек. 2020–2021 годы грозятся стать рекордными из-за пандемии.
В апреле 2020 года больница была переквалифицирована в ковидный стационар.
Здесь работают 708 врачей, 988 медсестер и 80 санитаров, а также более 300 человек немедицинского персонала (уборщики, буфетчики, водители и пр.).
Отпуск закончился, и Ванюкова встретила привычная московская суета. Но было в ней что-то тревожное. Коллеги писали, что от прежней жизни не осталось и следа – работа почти круглосуточная, отделения переполнены, многие дежурят в аэропортах. Ему вспомнилось, как сторонились друг друга люди в залах ожидания.
Больницу, в которой Александр проработал большую часть жизни, теперь было трудно узнать: целые отделения переплавлялись в ковидный госпиталь. Даже временный корпус строили в экстренном режиме, чтобы добавить стационару еще одно ковидное отделение