Ладно, фух. Выдыхаю в сторону, как будто это поможет снизить запах алкоголя. Взъерошиваю пятерней любимую шевелюру и понимаю, что надо было хотя бы конфеты захватить. Не то чтобы они у нас особо водились, но, кажется, кто-то из парней постоянно покупает и держит у себя в спальне на случай прихода девчонок. Но я за ними уже не пойду.

Заношу руку и решительно стучусь.

Секунда, две, тридцать. И ничего. Тишина. Неужели отправилась куда-то?

Стучу еще раз. Как так, я к такому не привык. Пенелопа точно материализовалась бы сразу в своей комнате, приди я туда, даже если бы до этого где-то гуляла. Да и не только она.

И в этот раз за дверью слышится какая-то возня, и включается яркий свет.

Черт, а если там есть гости? Выставлю себя придурком. Хотя почему придурок я? Выставлю гостей за дверь и все. Чтобы впредь неповадно было.

Дверь открывается, и наступает момент истины.

– Алан? – удивленно спрашивает меня взъерошенная шатенка в одном коротеньком халате. – Что ты здесь делаешь?

– Эссе по зельям пришел проверить. А то напишешь там ерунду, а мне отвечай перед Скоттом, – отодвигаю девушку в сторону и бесцеремонно захожу внутрь.

– Эй! Я тебя вообще-то не приглашала! – слабо возмущается она.

– Ничего. Я тебя не виню. В следующий раз пригласишь как положено, а на первый раз простим, – разваливаюсь в кресле посреди комнаты и делаю глоток. – Будешь?

Абигейл не отвечает, лишь смотрит укоризненно, скрестив руки на груди. Я же осматриваю ее комнату. Маленькая, прям очень. Но хотя бы отдельная, и никого постороннего нет. Вроде бы.

Встаю с кресла, аккуратно ставлю бутылку на пол и, слегка покачиваясь, заглядываю под кровать. Пусто. Затем направляюсь к шкафу.

– Что ты делаешь!? – вскрикивает девушка.

– Клад ищу, не мешай. Лучше дверь закрой, если не хочешь, чтобы весь ваш корпус был в курсе, что ты водишь парней к себе в комнату, – не оборачиваясь, отвечаю я.

– Но я никого не вожу! Ты сам пришел, – обиженно отвечает она, но дверь послушно закрывает.

А я, осмотрев шкаф, иду в ванную комнату. Заодно использую ее по прямому назначению.

Вернувшись, застаю девушку, скромно сидящей на кровати и переодевшейся в майку и шорты.

– Халатик тебе больше шел, но так тоже ничего, – комментирую и снова занимаю кресло. Присесть здесь особо некуда. Только в кресло и на кровать. Но туда лучше не стоит.

– Не хочешь объясниться? – строго спрашивает шатенка, но дрожащий голос и неуверенный испуганный взгляд выдает ее волнение с головой.

– Может, выпьешь все-таки? Расслабишься, полегчает, – вместо ответа говорю я и осматриваюсь в поисках стакана.

Есть. Кружка с розовым медведем. Н-да. У Пенелопы и прочих своих партнерш я бы такую точно ни за что не увидел. Но это абсолютно неважно. Беру кружку и щедро наливаю туда виски.

– Держи, – протягиваю девушке, и, что странно, она берет без споров.

– Я вообще-то в постели лежала, когда ты пришел. Потому и вид был такой, – считает нужным пояснить она и делает глоток. – Фу! Кхе-кхе! Что это?

– Виски. Между прочим, отменный. А ты пей небольшими глотками и не на вдохе.

– Ладно. Хорошо. Не на вдохе, – Абигейл послушно отпивает, как я сказал. – Так что тебя ко мне привело?

Щеки девушки розовеют, а из тела уходит напряжение, только страх никак не покинет взгляд.

– Чего ты боишься? Меня? – вновь невежливо отвечаю вопросом на вопрос. Но моему затуманенному мозгу почему-то крайне важно узнать ответ на этот вопрос.

– Я, эм, – ее глаза бегают по комнате, – н-не знаю, н-нет, наверное. Не тебя.

– А кого тогда? – делаю глоток из бутылки, мне стакана не нашлось, и неотрывно слежу за шатенкой. – Боишься, что друг придет, а я здесь сижу?