Интересно, куда это Ваня направился средь бела дня?.. Зачем спящему разгуливать по городу?.. Может, перспектива дальнейшего развала российской электроэнергетики так подействовала на Ивана, что ему даже днём не спится?.. Панкратов нахмурился, опустил взгляд. Да, жестоко обошлись с отраслью, которая устояла, не посыпалась даже в хищные девяностые годы. А теперь… Будто карты в колоде, перетасованы предприятия, производящие электроэнергию, выведены в аутсорсинг не только вспомогательные подразделения электростанций, но и основной ремонтный персонал. Ежегодно происходит жёсткое лимитирование ремонтных бюджетов, в результате чего, на фоне снижения численности квалифицированного ремонтного персонала у подрядчиков, качество ремонтов оборудования с каждым годом всё хуже и хуже. К чему это приведёт?.. Очевидно!.. Кому и зачем всё это понадобилось?.. Тоже понятно. Господа серьёзно нагрели руки…

Панкратов оглянулся. Надо же, довольно уверенно топает Чернов!.. Странно… Явление дневного «лунатизма». А вот любопытно, с каких пор у Чернова такая особенность?.. Неужели с рождения?.. Какое, однако, неудобство для родителей!.. И вообще – докторам известны такие случаи?.. И Ваня… Пробовал ли он лечиться, или его такой образ жизни устраивает?.. Надо будет как-нибудь порасспрашивать его. Вот только как это сделать?.. Когда?..

Дмитрий опять подумал о приборчике, лежащем в кармане пуховика, нащупал его, улыбнулся. «Надо дать имя этому чудесному аппарату… Хмм. Чего мудрить?.. Записывает мысли?.. Пусть так и – называется «Мыслеписец»!..»

У подъезда родного дома Панкратову встретился Петрович. Мужик лет пятидесяти. Имени его Дмитрий не знал. Так и звал: Петрович. Жил этот мужичок в соседней квартире, на той же лестничной клетке, особых хлопот не доставлял, то есть: не сверлил то и дело в стенах дыры по выходным дням и после работы, не затевал ремонтов на полгода, не врубал по пьянке блатную музыку на всю катушку, как любили многие верхнебрындинцы. Просто жил. По-человечески. За что был очень уважаем Дмитрием.

– Здорово, Петрович!.. – окликнул Панкратов соседа.

– И тебе здоровья, Митя!.. – охотно откликнулся сосед. – С прогулки?..

– С неё.

– А я наоборот – решил пройтись.

– Дело полезное, – Дмитрию захотелось узнать о соседе побольше, и он спросил: «А ты чего, Петрович, всё один да один?.. Где родню потерял?..»

– Похоронил!.. – светло улыбнулся Петрович. – Потому и один, что никого из близких в живых нет.

– Как?.. – начал было говорить Дмитрий, но осёкся: не смог продолжить фразу.

– А вот так!.. – ответил Петрович. – Жена померла семь лет назад. Рак, зараза!.. А сыновья… Придурки!.. – улыбка Петровича стала ещё светлее. – Бандитами были. Высоко летали, глупыши!.. Оба бригадными были. В Екатеринбурге проживали и дела там немалые вершили!.. Большими людьми себя считали!.. Да только… грохнули их. Сначала младшего – два года назад, потом старшего. И года не прошло после гибели брата… Из всего их величия оглушительный пшик вышел!..

Панкратов не удержался – улыбнулся в ответ, хотя по тексту причин улыбаться не было.

– И… – начал он импульсивно, и тут же заткнулся.

– И потому я один!.. – провозгласил улыбчивый Петрович. – Живу себе… Никому не насолил. Никому зла не желаю… А дети мои… Жалко их… Кто-то скажет: ты воспитал – ты в ответе!.. Да вот уж хрен!.. Вырастил, выкормил, дал дорогу в жизнь, но за каждый их шаг, тем более выстрел, отвечать не стану!.. Глупо это!..

Петрович опустил взгляд в асфальт.

– Вот дураки!.. – он снова улыбнулся и опустил глаза. – Маленькие мои…

Панкратов потоптался возле замершего мужика. Однако пора домой.