Эх, родная романтика советского плацкарта! Как бы ни ругали верхнюю боковушку, делая ее символом чуть ли не бомжатника, на самом деле она ничуть не хуже остальных плацкартных мест. Даже в чем-то круче: ведь стоит тебе только чуть-чуть вытянуть голову – и ты можешь наблюдать за всем вагоном! Сразу виден, так сказать, срез общества, представленный в плацкарте. Вот мужики, выставив чемодан в проход, играют в подкидного дурака, стараясь слушаться просьб других пассажиров и не материться слишком громко. Вот пенсионерки, обмахиваясь газетами, рассказывают друг другу о том, куда решили поступать их внуки и внучки. А вот, собственно, и сами чьи-то внучки – девчонки на пару лет постарше меня нынешнего кокетливо стреляют глазками в своих ровесников. Конечно, никаких откровенных нарядов, как в двадцать первом веке, тут и в помине не было, но природу все равно не обманешь: пацаны так старательно делали вид, что девчонки их вовсе не интересуют, что наблюдать за этим было забавно.

Тоже, наверное, какой-нибудь спортивный коллектив. А может, часть класса куда-нибудь едет. Мы в их годы, помнится, так в Ленинград катались на экскурсию. Тьфу ты. «В их годы». Все никак конца не привыкну, что до «их лет» я ещё даже не дорос.

Ну что ж, перед тем, как приступать к трапезе, было бы неплохо, так сказать, совершить обряд личной гигиены. Я спрыгнул со своей полки и направился в сторону туалета, намереваясь вымыть руки. Дойдя до заветной двери, я несколько раз дёрнул за ручку, но дверь не поддавалась.

– Миш, да рано ещё! – раздался из вагона голос тренера. – Мы же только-только отъехали, санитарная зона. Погоди минут пятнадцать, и все откроется. Или тебя с пирожков так прихватило, что ли? Так они, вроде, нормальные были.

Точно! Привык я в своем будущем ко всяким там биотуалетам и прочим признакам комфорта и напрочь забыл даже само словосочетание «санитарная зона». Ну и не беда. Значит, полежим пока на полке, поразглядываем родные просторы через помутневшее от времени стекло.

Откуда-то рядом раздалось приглушённое похихикивание Левы сотоварищи. Ну естественно, этим только повод дай. Впрочем, с моим появлением веселье притихло. А может, тренер посмотрел на них как-нибудь по-особенному. По-отечески, так сказать.

Я залез на свою полку и с интересом уставился в окно. За ним проплывали до боли знакомые и в то же время в чем-то незнакомые пейзажи: окраины города, дачные поселки… На дачных домиках бросалось в глаза отсутствие кабельных тарелок, а вместо втиснутых в каждый свободный угол сверкающих иномарок иногда попадались «Жигули» и «Москвичи» разной степени убитости. Соотношение было, наверное, примерно такое: одна машина домиков на десять. Вот и оказался я снова в тех временах, когда самый простой автомобиль вызывал у детворы восторги не хуже какого-нибудь космического корабля.

Я развалился на полке, продолжая коситься в окно и лениво прислушиваясь к пестрому гулу плацкартного вагона. Черт возьми, все-таки, несмотря на все эти странные приключения, жизнь была прекрасна! Я молод – да что там молод! – юн, у меня есть родители (и пусть отношения у нас не идеальные – у кого в подростковые годы было по-другому?), я в коллективе таких же юных парней только начинаю свой путь в мире спорта. Чем не идеальные условия?

А поезд стремительно уносил нас вдаль. В столицу нашей необъятной Родины – город-герой Москву, где нас уже с нетерпением ждёт спортивное общество «Динамо». Впереди – новые горизонты. И теперь я точно знаю, что смогу добиться всего, что прошло мимо меня в моей прошлой жизни.