Что значит «usratsya, no ne poddatsya», Киркоф так и не узнал, но всей своей юной душой чувствовал, как от загадочной фразы веяло несгибаемым мужеством древних воинов и глубокой вековой мудростью.

– Может быть, и эта задача имеет простое решение, – думал Киркоф, разглядывая степь. – Что если с наступлением ночи медленно пройти-проползти равнину, замирать днём, а следующей ночью снова, так же медленно двигаться дальше. – В одиноком сердце сержанта решение созрело быстро. На учёт в другое боевое подразделение он пока поставлен не был, но такое «выпадение из жизни» не могло длиться долго. Пока он формально принадлежит погибшей роте надо действовать и, либо соединиться с павшими сослуживцами, с Лешим, с Гуроном… либо – кто знает – победить примитивным решением. Пока не поступило приказа о его назначении с состав другой роты, он свободен сделать это. Пока нет приказа…

В ту же ночь, сержант, чтобы не иметь на себе ничего металического или исскуственного, совершенно голый, медленно, предельно медленно, отправился в свой путь, через равнину к темневшему вдали скальному массиву, к тому месту, где должна была находиться база вархов с неизвестным оружием.

Первую ночь Киркоф шёл просто пешком и с рассветом залёг в высокой траве. Следующую ночь он двигался, где-то пригибаясь за небольшими холмами, где-то ползком. Третью и четвёртую ночь, он только полз, по сантиметру приближаясь к цели. – usratsya, no ne poddatsya, – повторял он про себя девиз древних воителей, – usratsya, no ne poddatsya.

На пятую ночь он достиг скал. Спрятавшись, чтобы переждать дневной свет в маленькой каменой нише, Киркоф к своей радости, поймал змею. – Есть можно всё, что движется, – прошептал сержант, он оторвал твари голову и жадно съел целиком. Изнурённый организм благодарно принял белковое угощение, и сержант моментально заснул на холодном камне.

Следующие три дня сержант двигался среди скал, не зная ни сна, ни отдыха. Было бы крайне неправильно умереть теперь, когда цель так близка. И вот сейчас, весь в грязи и каменной пыли, вжимаясь в холодную стену пещеры, сержант медленно расслаблял и напрягал затёкшие мышцы, готовясь к последнему броску.

Наконец, когда вархи окончательно улеглись, и наступила тишина, раздались долгожданные шаги. Часовой – пожилой варх не спеша шёл к туалету. Из боевого костюма на нём были только скально-камуфляжные штаны из бронесинтетики, куртку же и шлем варх не надел, оставив беззащитной шею и голову. Дождавшись, когда варх протянет руку к кобуре, Киркоф плавным движением переместился за его спину, в стремительном броске оттолкнувшись от стены, нанёс рубящий удар ребром ладони наискось сверху-вниз. В тонкой шее часового с тихим хрустом сместились позвонки. Пожилой варх, даже не вскрикнув, стал медленно оседать на пол.

Земляне и вархи были очень похожи друг на друга. Словно братья, рождённые и воспитанные в разных местах, они, тем не менее, обнаруживали больше сходства, нежели различий. Внешне, вархи были гуманоидами, вполне похожими на людей, за исключением слегка зеленоватой кожи и некоторой разницы в психологии поведения. Когда-то даже были выдвинуты теории о том, что земляне и вархи, это две ветви одной и той же расы, волею судьбы разбросанных по разным уголкам Вселенной. Но эта версия была опровергнута почти сразу же, простым опытом учёных. А именно: земляне и вархи не могли иметь общего потомства. Какие-то хитрые внутренние процессы протекали иначе. Хотя внешне, вархские женщины вполне соответствовали земным понятиям о привлекательности. На Земле и некоторых других планетах Конфедерации, до войны кабачки с вархскими девушками пользовались большой популярностью. Любителей острых ощущений особенно привлекало то, что из-за той же разницы во внутренних процессах, болезни вархов и землян друг к другу не липли. А в остальном вархи практически не отличались от людей. Те же две руки, две ноги, то же сложение, за той лишь разницей, что в среднем вархи были сложены немного субтильней землян.