Смешение различных планов истории в одном тексте, также отчасти встречающееся во всех новозаветных книгах, здесь, в Откровении, достигает своей максимальной напряжённости – становится нормою текста, имеющего уже не повествовательный, а исключительно пророческий характер. Следующие одно за другим видения порой имеют не хронологический характер, но смыслообразующий, представляющий вневременную «хронологию» (см., напр.: гл. 12, 20).

Между тем, наиболее общая линейность последования текста всё же присутствует в Откровении, формирует его внутреннюю логику, основу которой составляют:

1. пророческое видение, обращённое к семи Асийским Церквам (Откр. 1:10 – 3:22),

2. знамение о печатях (Откр. 4:1–8:1),

3. знамение о трубах[116] (Откр. 8:2 – 14[117]),

4. знамение о чашах[118] (Откр. 15–19).

Пророческое обращение к семи Асийским Церквам, предначинающее собственно исторический контекст повествования Откровения, само по себе имеет два плана (что в целом характерно для пророческой письменности):

1. Конкретных реалий современной ап. Иоанну жизни (т. е. данные обращены к конкретным местным общинам),

2. Общего плана истории, предполагающего универсальный контекст: испытаний, стоящих перед церковными общинами (и вообще всяким церковным членом), способов их преодоления, выраженных через Божий призыв, а также ожидаемых Богом плодов[119].

Кроме того, это пророчество имеет разные экклезиологические измерения – оно обращено, как к общинам, так и к каждому отдельному человеку, церковному члену. Внутренняя структура каждого из обращений четырёхчастна и представляет собой следующую последовательность – сперва свидетельство об одной из сил Христа (начинается со слов: «Так говорит…»), представляющей образец и пример для Церкви, и затем следует собственно обращение:

1. свидетельство о текущей истории, наличном состоянии, о характере протекающего в Церкви процесса (начинается со слов: «Знаю твои дела…»)

2. призыв к действию, например, покаянию и исправлению, научение Божие (начинается со слов: «Итак, вспомни…», «Покайся…», «Будь верен…», «Советую тебе…» и др.)

3. обетование о плодах (начинается со слов: «Побеждающему…»)[120]

Таким образом, каждое из семи обращений заключает в себе потенциальную историю – или фрагмент истории – церковной общины (но и отдельного человека), намеченный путь со Христом и ко Христу, реализация которого будет зависеть от личного произволения человека или церковного собрания, возглавляемого епископом[121]. Все вместе эти обращения некоторым образом таинственно указывают и на полноту истории всецелой кафолической Церкви[122], здесь уже непоколебимую, сообразную той «полноте совершенств», которую являет представленная в данном знамении-обращении совокупность сил, или имён, Христа[123], даров Духа Святого[124].

Следующие за обращением к семи Церквам три знамения о будущей истории мира – о печатях, трубах и чашах – составляют собственно основной объём Откровения.

Представляя, как, безусловно, последовательно-исторические, так и некие смысловые вехи[125], основные знамения будущей истории мира (о печатях, трубах и чашах) наполнены символами; ключевые из этих символов выражают основные характеристики знаменуемых исторических процессов. Историческая логика поступенности (очевидная во внутреннем простирании для каждого знамения, от первой к седьмой ступени) в некоторой иной перспективе простирается также в последовательности самих знамений, от первого к третьему