Эльф активировал простое заклятие, единственное заклятие, которое могло определить присутствие магии Создателя. Письмена, висящие высоко в небе, на мгновение стали изумрудными, интуиция не обманула Карндуила.

– Кажется, отдых закончился, не успев начаться, – эльф снова улегся на мягкий травяной ковер и углубился в размышления.

На камне, почти у кромки воды сидел и смотрел на хрустальные струи, падающие с высокого уступа в скальную чашу, высокий, гибкий, похожий на эльфа, юноша. Но дело в том, что эльфом он не был. Он вообще не принадлежал ни к одной из рас, населяющих необъятное Ожерелье миров. Да и юным его можно было назвать только, если не заглядывать в его глаза, в которых, кажется, застыла сама Вечность.

Астрос и еще трое, подобных ему, были первым экспериментом Создателя. В результате свет увидели существа, почти во всем подобные Богу. Настолько совершенные, что Создатель, тогда еще юный и неопытный, испугался. Эльфы, появившиеся следующими, не обладали и десятой долей способностей истинных Перворожденных.

С тех пор прошли неисчислимые тысячелетия; из четырех Первых в живых остались только Астрос и Велир.

– Здравствуй, – к Астросу Создатель всегда приходил лично и всегда в образе старого, но крепкого мужчины. Однажды, на вопрос, почему из всего многообразия обликов, он использует именно этот, Бог, помолчав, ответил, что таким себя чувствует.

– Мне нужен совет. Я все-таки решил уйти. Я очень устал. Когда я создавал Ожерелье, я не думал, что будет так тяжело, – произнес Создатель, усаживаясь на камень.

– В одном далеком мире один мудрый человек как-то сказал, что мы в ответе за тех, кого приручили, – только теперь Астрос отвлекся от созерцания потока падающей воды.

– Помнишь, когда все еще только начиналось, я говорил тебе, что надо дать обитателям Ожерелья возможность самим искать путь. Но тогда ты еще не наигрался. А теперь без контроля они не смогут. Они же как дети. Заигравшись, они просто разрушат Ожерелье миров. Много силы, куда меньше рассудительности и уж совсем мало ответственности.

– Я это прекрасно понимаю, но больше не могу, еще немного, и сам разнесу Ожерелье вдребезги. В общем, решил найти преемника, – Бог вопросительно взглянул на Астроса, ожидая реакции.

– Что ж, может быть это и хорошее решение. Уже кого-то выбрал?

– В этом как раз и дело. Около трех десятков магов разных народов способны справиться с потоками моей силы. Но найдется ли среди них достойный. Может быть, ты кого-то посоветуешь?

Астрос задумался:

– Посоветую. В мире Ваарон есть человек по имени Некрог, некромант. Попробуй испытать его…

Сказать, что Создатель удивился, значит не сказать ничего. Он даже вскочил на ноги.

– Некромант во главе Ожерелья миров?! Да ты с ума сошел! У меня миры не зомби с костяными драконами населены.

Астрос отвернулся к водопаду.

– Ты просил совет, я его тебе дал.

– Нет, ты точно сошел с ума, – бросил Создатель и исчез не прощаясь.

Некрог, или Крис, как звали его до получения степени мастера черного искусства некромантии, уже несколько часов находился на маленьком кладбище. Сегодня он занимался отработкой новых форм заклинаний по подъему и упокоению мертвых. Несколько минут назад некромант активизировал новую форму заклятия, которая должна была позволить поднять мертвых, потратив гораздо меньше сил.

Спокойно пройдя по погосту несколько десятков шагов, Крис уже начал думать, что новое заклятие не сработало, но, свернув на боковую аллею, понял, что ошибся. Сработало, да еще и как. Прямо на пути некроманта шеренгой стояли зомби. Один, два, три…семь. Завидев живого, зомби как по команде двинулись вперед. Крис был для них источником крови и плоти, несущей в себе энергию. Мертвяки были, видимо, из не так давно похороненных и двигались довольно резво. Конечно, им не состязаться в скорости с живым человеком, но неутомимость зомби сводило это преимущество на нет. За спиной Криса, совсем рядом, за маленькой рощицей стояла деревушка. Мертвяки еще не учуяли ее обитателей, сбитые с толку близостью некроманта, но уйди тот с их пути, зомби доберутся до людей и не пощадят никого. Они просто не знают что такое жалость. Эксперимент явно вышел из-под контроля.