Лиза захлопнула тетрадь и забралась с ногами на подоконник. В Полозье наступила ночь. Миллионы ярких звёзд зажглись голубыми огоньками. Лиза распахнула окно и вдохнула свежий июльский воздух.

– Ладно! Будь, что будет! Утро вечера мудренее! – прошептала она сама себе.

Девушка забралась под одеяло и крепко уснула.

Рано утром к неприметной серой пятиэтажке подъехал чёрный «джип». Таких шикарных машин в Полозье отродясь никто не видел. Дверь авто медленно открылась, и на улицу вышел высокий широкоплечий мужчина в дорогом тёмно-синем костюме. Цепким взглядом он осмотрел пустую улицу, невзрачную хрущёвку и тихонько выругался. Через секунду рядом с ним появился молодой человек. Белоснежная рубашка подчёркивала бронзовый загар, а в ярко-голубых глазах плясали весёлые чёртики.

– Не ругайся, Хаким! Самые прекрасные цветы растут не в оранжерее, они растут в пустыне.

– Тут не пустыня, – недовольно хмыкнул великан, – тут помойка.

– Ладно, друг! Нужно спешить, доставай подарки.

Хаким бросил в сторону молодого человека испепеляющий взгляд, но тот только усмехнулся. Великан вернулся к машине, открыл багажник и вынул оттуда огромный букет цветов и корзину с экзотическими фруктами, а юноша достал из внутреннего кармана пиджака красную бархатную коробочку, повертел в руке и снова спрятал.

– Лиза! Лизонька! Вставай! – Вера Николаевна тормошила дочь. – Они приехали!

Лиза открыла глаза, села, облокотившись на подушку, и зевнула:

– Кто, мама?

– Как кто? Сашка твой, да ещё мужик с ним, страшный, аж жуть!

Лиза мысленно перекрестилась. Она вскочила с кровати и заметалась по комнате. Наконец, накинув лёгкий ситцевый халатик и кое-как закрутив волосы в объёмный пучок на затылке, девушка вдруг остановилась и посмотрела на мать:

– Как он тебе?

Вера Николаевна улыбнулась:

– Красив, как Бог.

Лиза села на кровать рядом с матерью и обняла её за плечи:

– Мамусик! Я так тебя люблю!

– Я тоже люблю тебя, детка!

Вера Николаевна поцеловала дочь. Освободившись из объятий, она подошла к двери:

– Гости на кухне. У тебя есть несколько минут привести себя в порядок и переодеться.

Она вышла, плотно прикрыв дверь, но уже через несколько секунд раздался негромкий стук.

– Папусик? Входи!

Но в комнату, к радости и удивлению Лизы вошёл Сашка. Увидев девушку в коротком халатике, он смутился и покраснел. Лиза же смотрела на молодого человека, одетого с иголочки, бодрого, несмотря на раннее утро, пахнущего дорогим одеколоном, и кусала губы от досады. Нет, не так представляла она себе их встречу. Во всяком случае, жених мог бы дать своей невесте несколько минут на водные процедуры и переодевание.

Сашка чувствовал себя неловко. Он не знал, куда отвести глаза, наконец, подошёл к окну и уставился на улицу.

– Лиза! Прости, что я ворвался к тебе в комнату с утра, но, прежде чем ты станешь моей невестой, пусть и фиктивной, ты должна знать, что кое-что изменилось.

Сердце девушки сжало нехорошее предчувствие. «Он не хочет на мне жениться, он передумал!» Лиза была готова провалиться сквозь землю.

– Я не могу на тебе жениться, по крайней мере, сейчас.

Сашка повернулся к окну спиной и посмотрел Лизе в глаза, но тут же пожалел об этом. Девушка сидела на кровати, поджав ноги, и обнимала плюшевого мишку. Она казалось такой хрупкой и беззащитной, такой прекрасной и желанной. Сашка готов был отдать всё, что угодно, лишь бы жениться на ней, пусть даже фиктивно. Он надеялся, что, узнав его лучше, Лиза сможет полюбить его. Сашка верил, что у них есть будущее. Но вместе с таким светлым и сильным чувством росла непоколебимая уверенность: он не может жениться на ней, он не должен подвергать любимую смертельной опасности.