Они улыбались, радуясь и удивляясь друг другу, и Микки вдруг почувствовала нечто такое, чего она давным-давно не ощущала на свиданиях: надежду.

Преувеличенно романтичное выражение лица Блэйра мгновенно сменилось деловым, когда Микки посмотрела на него, и метрдотель фальшиво закашлялся.

– Ох… извините, – сказал он. – Что-то горло першит.

– Блэйр, милый, ты можешь принести мне бокал моего любимого кьянти. – Она посмотрела на все еще улыбавшегося Арнольда. – Вы проголодались? Я не успела пообедать и не отказалась бы от какой-нибудь закуски.

– Звучит привлекательно.

– Отлично. Что скажете насчет оливкового хлеба? Он всегда напоминает мне об Италии.

Арнольд кивнул, и Блэйр поспешил прочь.

– Значит, вы поклонница Конроя, – сказал Арнольд. – И что вам нравится больше всего?

– Пожалуй, «Принц приливов», но вообще мне нравятся все его романы. – Микки погладила обложку книги, прежде чем снова положить ее на стол. – Но вот эту я еще не читала.

– Вы обязательно должны прочесть! Он тут изумительно исследует собственную жизнь.

– Да, прочту обязательно. – Они обменялись понимающим взглядом, и Микки ощутила очередной прилив надежды. – Вы сказали, он один из ваших любимых авторов. А кто еще вам нравится?

Арнольд слегка наклонился, наслаждаясь предметом разговора, на что способны лишь истинные книгочеи. Микки наблюдала за ним, пока он говорил. Нет, он действительно не был привлекателен в общепринятом смысле этого слова, да и вообще она предпочитала мужчин повыше ростом… и помоложе. Но в нем определенно было нечто особенное, нечто интеллигентное и еще сексуальное…

– Трудно свести мои предпочтения до стандартной десятки. Наверное, к Конрою я добавил бы Германа Вука.

– «Ветры войны», – кивнула Микки. – Прославленная книга!

– И не забудьте еще «Войну и воспоминание».

– Это невозможно забыть.

– Потом я бы вспомнил о Джеймсе Клавелле.

– «Король крыс», «Тай-Пен» и самое лучшее – «Сегун», – сказала Микки, едва кивнув Блэйру, принесшему вино и оливковый хлеб.

– Но мне не нравится мини-сериал по этой книге.

– Ричард Чемберлен в роли Блэкторна? Ох, умоляю! Нет и нет! Мне вообще противно, когда великую книгу превращают в дешевый сериал.

– Но есть и исключение. Это Лэрри Макмертри с «Одиноким голубем».

Микки остановилась, не донеся до рта кусочек оливкового хлеба.

– Мне очень нравится книга, и я обожаю этот сериал.

И они углубились в обсуждение экранизаций любимых книг, от романов Макмертри о старом Западе до книг Уилбура Смита об Африке. Каким-то чудом посреди разговора они умудрились заказать ужин и съесть его. Микки хотелось ущипнуть себя. Она припомнить не могла, когда ей случалось так отлично поговорить с мужчиной за ужином. С подругами-то она привыкла обсуждать разные интересные вещи. Но с мужчинами это казалось невозможным. И прежде чем Микки успела это осознать, она выпила три бокала кьянти, съела отличный ужин и только на десерт, спохватившись, заказала ирландский кофе вместо опасно соблазнительного шоколадного пирожного. У нее приятно гудело в голове, она прекрасно проводила время – и была удивлена до глубины души, когда, посмотрев на часы, обнаружила, что прошло уже почти два часа.

Она не спеша пила кофе, чувствуя на себе изучающий взгляд Арнольда. На лице доктора был так открыто написан вопрос, что Микки улыбнулась и сказала:

– Что?

– Все так удивительно.

– Вообще-то я думала то же самое, – чуть застенчиво призналась она.

– Я не могу поверить, что нашел женщину, которая действительно любит читать и способна оценить что-то, кроме пошленьких дамских романчиков.

Микки показалось, что ее окатили ледяной водой. Неужели он действительно сказал «пошленькие дамские романчики»? И это он о книгах прекрасной Норы Робертс, и всегда восхитительной Мэри Дэвидсон, и Сьюзен Грант, и Джины Шоуолтер, и Мерилин Лавлейс, и о множестве других прославленных писательниц, которые составляли ей компанию долгими вечерами и заставляли смеяться, плакать и счастливо вздыхать?