Мальчик с роботом поднялись по крутой насыпи до крыши, спугнули зверьков и осмотрели местность. Прямо под ними начинался густой девственный лес, который одновременно пугал путешественников и притягивал своими никем до сих пор не раскрытыми тайнами. Где-то там, за сплошной стеной инопланетной растительности, ждали помощи ученые, оставшиеся без жилья и защиты, и команда капитана, исчезнувшая из эфира самым таинственным образом.

– На юг – туда, – показал Цицерон манипулятором в сторону видневшейся вдалеке небольшой прогалины. – А следы вездехода мы наверняка найдем внизу. Просто они не стали заезжать на нем наверх.

– Надо оставить записку для спасательного отряда, – сказал Алеша. – Чтобы не волновались. Когда-нибудь они обязательно здесь появятся.

– Ты взял с собой бумагу и карандаш? – спросил робот.

– Нет, – мальчик поднял камень с острыми краями, подошел к железной крыше и старательно нацарапал: «Берем курс на юг. Все здоровы, техника работает исправно. Алеша».

– Техника – это я? – обиженно спросил Цицерон.

– Нет, – ответил Алеша. Он бросил камень, и они не спеша отправились к машине. – Это вездеход. Честно говоря, я давно не считаю тебя машиной. Ты такой живой, такой… разумный.

– М-да, – засмущался тот. – Комплименты ты еще не научился говорить, но все равно спасибо.

– Нет, ну правда, – горячился Алеша. – Мне иногда кажется, что меня кто-то разыгрывает и внутри тебя сидит обычный живой человек.

– А ты думаешь, что на самом деле внутри меня сидит мертвый человек? – спросил Цицерон, подходя к вездеходу. – Эх, Алеша, живой – не значит состоящий из костей и мышц. Здесь главное думалка, – робот постучал манипулятором по голове, и от этого у него погас один фотоэлемент.

– Ой! – испугался мальчик. – Больше не стучи себя по голове. А то ослепнешь, а без тебя мы не доберемся до лагеря ученых.

– Я понимаю, что ты не о здоровье моем печешься, – пробубнил Цицерон. – Тебе главное, чтоб я работал. – Он стукнул по голове с другой стороны, и фотоэлемент снова замерцал зеленоватым светом.

– Ну что ты, у тебя железное здоровье! Но если погаснет второй фотоэлемент, придется возвращаться на корабль, и тогда нас уже не отпустят.

– Лучше голос отключи, – высунувшись из окна, вмешался в разговор Фуго. – Зачем тебе голос? Все равно, кроме глупостей, от тебя ничего не слышно.

– Алеша, – возмущенно проговорил Робот. – Давай оставим этого наглого мимикра здесь, в джунглях. Он же совершенно не умеет себя вести с цивилизованными людьми и роботами. Пусть вначале со зверями научится говорить.

– А говорил, что никого не можешь обидеть, – злорадно сказал Фуго. – Дай тебе волю, давно бы меня динозаврам скормил.

В этот момент мальчик заметил на опушке леса какое-то шевеление. Он вгляделся в заросли и увидел двух небольших зверьков с густым серым мехом. Они смотрели на пришельцев огромными круглыми глазами и издавали тихие щебечущие звуки.

– Как мне надоели ваши ссоры, – завороженно глядя на зверьков, сказал Алеша. – Лучше посмотрите вон туда. Видите? Похожи на наших земных лемурчиков. Вот бы увезти на землю парочку таких. В московском зоопарке я ничего подобного не видел.

– На обратном пути я тебе наловлю хоть сто штук, – ответил Цицерон. – Могу даже поймать какого-нибудь мирного бронтозавра размером с наш вездеход. Запряжем его в тележку, будешь на даче за грибами и ягодами ездить.

– Хорошо бы, – вздохнув, сказал Алеша. – Только мама не разрешит его держать. Она ничего крупнее болонки за домашнее животное не признает.

Алеша забрался в катер, и экспедиция тронулась дальше.

Они снова вырулили в колею, проложенную вездеходом командира корабля, и вскоре въехали в густой девственный лес. Фуго вскоре задремал под мерное тарахтение мотора, а Цицерон вышагивал рядом, смотрел под ноги и что-то бормотал под нос. Наконец, ни к кому не обращаясь, задумчиво сказал: