– Вор, – коротки бросил бармен, возвращаясь к прерванному визитом занятию: – У своих крысил.

Прокомментировать его слова Карась не успел – на пороге стоял следующий искатель приключений.

Последним двум рюмкам пришлось ждать своих хозяев почти час. Поле первых, благополучно закончившихся встреч, у Карася началась серия неудач. То кандидат ему не нравился, то нравился, но не имел боевого опыта, а то и Ом, отрываясь от кружки, принимался исправлять видимые только ему огрехи своего туалета. Но удача, вдоволь наигравшись с его терпением, всё же сменила гнев на милость.

Очередной кандидат оказался профессиональным абордажником, счастливо приболевшим перед последним походом, и оставшимся на планете, что спасло его от гибели, когда корабль, уходя от погони, влетел на минное поле.

Вторым и последним оказался его товарищ, так же, как и предыдущий не попавший на борт в тот злосчастный рейд. Если у Карася и возникло подозрение что они оба просто перепились накануне вылета, то Ом, продолжавший полировать кружку, никак не сподвиг его на отказ.

Тепло распрощавшись с Омом, Карась двинулся к кораблю, по строй привычке перебирая и оценивая кандидатов в уме, но уже смеркалось и центральный проспект, принялся расцвечиваться огнями кабаков, выплёскивавших на улицы зазывал, более чем нескромное облачение которых постоянно путало его мысли, сбивая с делового ритма.

Злорадно улыбнувшись – пусть Чум со всей этой братией разбирается, он сунул руки в карманы и кивая особо выдающимся красоткам, неспешно пошёл в направлении Седьмого дока, разглядывая рекламы, в желании унести с собой в поход как можно больше впечатлений.

Переход до Чанарха занял у них трое суток.

Не желая обнаружить себя раньше времени оба корабля соблюдали полнейшее радиомолчание и двигались по системе, переведя радары в пассивный режим. Координаты заветного места Шорос так и не дал – Ренегат следовал в кильватере «Оскала Фортуны», тщательно повторяя её манёвры. Наконец, когда очередной разворот вывел их к небольшому скоплению, с виду ничем ни отличавшемуся от прочих, в рубке Триремы вспыхнул сигнал вызова.

– Прибыли! – Появившийся на экране Шорос нервно облизнул губы: – Ну, господа, теперь всё от вас зависит. Передаю коридор подхода. Начинайте немедленно! Я – на прикрытии. Конец связи!

– Траектория движения получена, – подтвердил Тетрарх, стоило только лицу Шороса пропасть с экрана: – Готов начать движение.

– Ну что, товарищи, – посмотрел на Змеева и Досю, бывших с ним в рубке, Карась: – Начинаем! Тетрарх – вперёд средним. Громкую по кораблю.

Дождавшись подтверждения, он подтянул к себе гибкую ножку микрофона: – Слушать в отсеках. Говорит капитан. Мы начинаем. Боевая тревога. Повторяю. Мы – начинаем и это – не учения. К бою!

Но стоило ему только смолкнуть, как ситуация разительно переменилась.

Прямо по курсу, всплывая из глубин каменной мешанины и дробя в пыль оказавшиеся на пути булыжники, показался, во всей красе своего почти километрового тела, Сексер – Имперский корабль матка.

Ловушка, расставленная Хавасами тем, кто посмел покуситься на их богатства, захлопнулась.

Корпус авианосца осветился проёмами раскрывшихся люков, и с лётных палуб, стремясь покарать дерзких, хлынули стаи крохотных корабликов его москитного флота.

Рассказывающая о том, как засада может обернуться западнёй для охотника, о пользе переговоров, и о том, как поражение, при верной подаче, может стать громкой победой.

На осознание произошедшего много времени не понадобилось. Взметнувшийся над материнским кораблём рой сделал пару кругов, приводя свои эскадрильи в порядок и, заложив красивую дугу, устремился к Ренегату, безошибочно определив в нем наибольшую опасность.