Счастье было несравненно крупным.
На диване разлагался в спектр
Белый свет. А воздух – будто призма.
Элитарной показалась тризна,
Показалась только и померкла.
14 и 20 января 2013 г.,
5:00,
2:20
Сова
Большая мудрая сова
Живёт в изящной белой клетке.
На прутьях чёрненькие метки —
Её застывшие слова.
На солнце плавится пломбир —
Спасенье от дневного зноя.
Вчера с людьми была я злою —
Сегодня покоряю мир.
Обмана дерзкого кайма
И шлейфа плотного циничность —
Моя неряшливая хищность
Сведёт охотников с ума.
Стеклянна череда таблиц.
Осколки слёз сложу в мешочки.
Сова – святая одиночка
Среди себе подобных птиц.
5 февраля 2013 г.
Безумная любовь
Твоя безумная любовь
Найдёт тебя в шальном апреле,
Где близость прячется в отеле
Слов.
Завяли грешные мечты
И отразились камнем в вазе.
Бесспорно, отношенья сглазил
Ты.
Увижу отраженья мачт
В чужом спокойном синем море,
А в сплетне (диком разговоре) —
Плач.
Моя безумная любовь,
Прошу, ко мне не возвращайся!
Прощайся, искренней прощайся
Вновь.
7 февраля 2013 г.,
23:45
Ночь выдалась грешной…
Ночь выдалась грешной…
Об этом написано
Сладкой-пресладкой черешней
Дерзкими-дерзкими крысами.
А в старом журнале,
Изрезанном ножиком,
Жадно сквозит биеннале
Чёрствым стареющим коржиком.
Свет мглою потушен.
Забытое зарево.
Падали влажные туши
Адски, блаженно и замертво.
Твоя живодёрня
Античней и строится
Музыкой. Чёрные корни
В прошлом бесовском покоятся.
Меня ты осилил
Нарочными тайнами.
Пламенем ночью скосили
Рожь неминуемо раннюю.
8 февраля 2013 г.,
01:01
Жидкой стихии бисер
Плотно в колье нанизан
Жидкой стихии бисер.
Мой ювелир харизме
Выставил счёт без чисел.
Дерево мокнет поздно
Ночью среди окраин.
Лишь на экранах звёзды,
В сфере их след украден.
Ветви не терпят драго —
Ценностей нимфоманок.
Ближе им терпко-драный
Карий наряд приманок.
В прошлом – сушила листья.
Книга хранит гербарий.
Осень с улыбкой лисьей
Мне ожерелья дарит.
11 февраля 2013 г.,
3:50,
11:36
Непомнящих выйти просят!
Непомнящих выйти просят! —
Извергнутый ультиматум.
Кому – беспощадный фатум.
Кому – роковые гости.
Безжалостен чад пророчеств
И символов томных запах.
Мой сон оказался в лапах
Седой и надменной ночи.
Наутро осталась память.
А стебель сухой сигары
Крошился. Мы были парой.
Твой дым начинает таять
Сейчас… Ни минутой позже,
Ни даже минутой раньше.
Непомнящих кормят фальшью,
Непомнящих зависть гложет.
20 февраля 2013 г.,
15:26
Мотель
Поездка по битой дороге
Закончилась в чахлом мотеле.
Брутальности нервы хотели,
Усталости – резвые ноги.
В мотеле картонные стены.
Реален мой карточный домик.
А в тумбе оставленный томик
С крестом и пришпиленным телом.
Легко проникаемы звуки.
Им тесно в унылом жилище.
За окнами – дождь и ветрище.
За стенкой – разлады и муки.
Заправлена сумрачным пеплом
Кровать. Одиночество плоти
Погрязло в ничтожном болоте
Скитаний по лестницам в небо.
26–27 мая 2013 г.
Ветер по улицам сонным…
Ветер по улицам сонным гуляет с дождём.
Жалко, закрылся кабак одиночества на ночь.
Тщетно надеясь, что вылечим прошлого раны,
Свечи в душе, чтоб согреться, мы каторжно жжём.
А на пути возникает унылый вокзал.
Значит, окована будет дорога железом.
Столб семафора, как праведный царственный жезл.
Он ничего на прощание нам не сказал.
Поезд – консервная банка, гремит и гремит.
Рядом в вагоне читает газету попутчик.
Я размышляю, а это, пожалуй, не лучше,
Чем упиваться слезами кладбищенских плит.
Ты окунаешь молчание в зыбкий туман.
Взглядом осеннюю медь, как сквозняк, проницаешь.
Этой способностью часто меня удивляешь.
Я понимаю – за медью таится обман.
24, 25 и 27 июля 2013 г.
А я вышла поздно!
А я вышла поздно! Под вечер.
Повсюду – смеркалось.
Потухли церковные свечи,
Лишь счастье осталось.