Чувство долга заставило его встать и затопить печь. Нужно было нагреть воду, выстирать одежду, подготовить облачение к службе. На это его сил хватило, но молитва не шла. Продолжая то вслух, то мысленно разговаривать с покойными детьми и женой, отец Павел справился со стиркой, написал проповедь и.. допил бутылку вина.

Легче не становилось. Напротив, жуткие сцены аварии всё ярче вставали перед ним. От невозможности взять на себя всю боль, которую перенесли его родные, отец Павел мучительно застонал. Хмель овладел его сознанием. Он вновь подошёл к ноутбуку и открыл фото детей, сделанное на их последней школьной линейке. Малодушие охватило его.

– Дорогие мои! – уже в слезах повторил он. – Какой из меня священник?..

…Отец Павел проснулся от пения петухов. Сумерки ещё не рассеялись.

«Литургия! Молебен к началу учебы!» – пронеслось в голове.

Мгновенно вскочив с кровати, он вылетел во двор. Нельзя было допустить, чтобы его застали в таком состоянии. Шёл дождь. Было свежо, но не холодно. Подбежав к бочке с дождевой водой, стекающей по желобу с крыши, он окунул туда голову. Решение пришло быстро – нужно применить тактику, которая не раз спасала его в детстве и прочно закрепилась в периоды обострения болезни.

Вынырнув из бочки, отец Павел чётко произнёс:

– Ещё есть время! Сегодня только пятница. Необходимо всё успеть!

Главное – не расслабляться и не давать посторонним мыслям заполнять сознание. Нужно чётко держать в приоритете текущие задачи и выполнять их. Не отклоняясь ни на шаг. Не комментируя и не анализируя. Нельзя позволить чувству вины или жалости возобладать. Так, шаг за шагом, пока не будет оказана «скорая помощь» самому себе. В этом и заключался его метод – как при реанимационных мероприятиях.

Главное, вернуться в жизнеспособное состояние и возможность действовать адекватно и разумно. А далее – следовать плану. Так было и в день епархиального суда. Только тогда его разбудил не крик петуха, а звон будильника. Открыв глаза, он увидел перед собой чистую, отутюженную рясу, висевшую на дверце шкафа. Отец Павел дал себе приказ: «Вставай и молись!». Холодный душ вернул ему способность действовать. Его ждал суд. На последней исповеди у своего духовника, архимандрита Сергия, он пообещал, что, как бы ни сложились обстоятельства, он придёт на суд.

Отец Павел был тем, для которого каждый встреченный им на жизненном пути человек, имел значение. Он следовал Евангельскому наставлению: «Самый главный человек в твоей жизни тот, кто рядом с тобой сейчас, потому что его тебе послал Сам Бог». При этом ему не требовалось проходить с этим человеком «огонь, воду и медные трубы» – всё происходило естественно, такой талант заложил ему Бог.

Архимандрит Сергий, очень любивший отца Павла, замечал это. Окружающие видели, как светилось в улыбке лицо Владыки, хотя тот старался не показывать своих предпочтений. Отец Павел, обладая тактом, кротостью и незлобием, всегда был готов помочь всем и во всем, в любых обстоятельствах, неизменно вызывая доверие. Однако друзей у него почти не было. Самыми близкими ему были жена Людмила и покойный протоиерея Николай, который спас его в детстве от уныния, открыл двери в свою большую семью и указал путь к Богу. Архимандрит Сергий, друг протоиерея Николая, который знал отца Павла с самого детства.

События прошедших месяцев слились в мельтешение отдельных кадров, казалось, не относящихся к его жизни. Это было что-то страшное, травмирующее и не связанное между собой. Отец Павел помнил, как к нему подошёл настоятель и предложил пройти в ризницу. Там они сняли облачение, и настоятель предложил ему переодеться в светскую одежду и поехать к нему домой. Их встретила матушка. В квартире стояла тишина, что удивило отца Павла, ведь обычно в этом доме царили оживление и шум, что было вполне естественно – семья настоятеля многодетная. Дети вышли к ним притихшие, как показалось, испуганные. Поздоровались и быстро ушли, закрыв за собой двери. Матушка пригласила сесть за стол, разлила по кружкам чай и сказав, что обед будет готов уже скоро, тоже вышла оставив мужа и отца Павла наедине. Напряжение нарастало.