Рассмотрение экономических вопросов можно обнаружить и в очень давние времена. Вавилонский кодекс Хаммурапи (ок. 1740 г. до н. э.), высеченный на монолите, который хранится в Лувре, содержит, помимо прочего, нормативные предписания по экономическим отношениям. Самый ранний из текстов Ветхого Завета, в котором содержится масса указаний по различным аспектам экономической жизни, относится к XII–IX вв. до н. э. В Индии трактат «Артхашастра» (см.: [Kautilya, 1967; Артхашастра, 1959]), целиком посвященный рассмотрению экономических аспектов функционирования государства, появился в IV в. до н. э.; и он содержит большое количество отсылок к более ранним текстам. В Китае трактат «Гуань-цзы» вобрал в себя различные тексты периода V в. до н. э. – I в. н. э. и также затрагивает ряд экономических вопросов[33].

Среди множества вопросов, затрагиваемых в Библии, для нашего предмета наиболее значимым является вопрос о роли труда в человеческой жизни. Это вопрос сложный, к которому мы вернемся еще не раз. В Книге Бытия труд рассматривается как плата за первородный грех. Но он оценивается и с позитивной точки зрения как элемент самой природы человека, средство ее воплощения, составляющее часть божественного замысла. Сам Бог трудится, отдыхая на седьмой день[34]. Создав человека, Он поручает ему трудится даже в земном раю[35]. Лишь после грехопадения труд приобретает негативный аспект: «проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; …в поте лица твоего будешь есть хлеб» (Быт. 3:17–19).

И все же труд при этом составляет не только тяжкую необходимость и средство выживания, но и элемент благой жизни, соответствующей божественному предначертанию[36].

Одновременно сочетание двух аспектов трудовой деятельности – труда как тяжкой необходимости и труда как средства самореализации – представляет собой наиболее значительный вклад библейской традиции в современную культуру[37]. В этом отношении влияние библейской традиции оказалось более значительным, чем античной (которая была ярким выражением представлений господствующего класса в рабовладельческом обществе)[38]. В античной традиции трудовая деятельность (за исключением деятельности по организации и присмотру за собственным хозяйством) рассматривалась как утомительная или даже позорная. Как отмечает Финли, «ни в греческом, ни в латинском не было слова для выражения общего понятия “труд” или же для обозначения труда как социальной функции» [Finley, 1973, p. 81].

В целом древнегреческая традиция исповедовала «административный, а не рыночный подход к экономике» [Lowry, 1987a, p. 12]. Экономическая проблематика затрагивалась в ее рамках либо в контексте принципов хорошего управления домашним хозяйством (в его широком понимании как экономической единицы, включающей и рабов), либо в контексте обсуждения политических институтов. К первому случаю – принципам ведения домашнего хозяйства – относятся, например, «Домострой» («Oeconomicon») Ксенофонта (ок. 430 – ок. 355 до н. э.) или «Экономика» («Oeconomia»), которую ранее обычно приписывали Аристотелю и которая, скорее всего, была создана в период III–I вв. до н. э. Сам термин «экономика» восходит к греческим корням oikos (дом) и nomos (правило, или закон), обозначая тем самым область управления домашним хозяйством. Ко второму случаю – рассмотрению экономико-политических вопросов – относятся, например, «Государство» Платона (ок. 427 – ок. 347 до н. э.) или «Политика» Аристотеля (384–322 до н. э.) Но такое разделение не может считаться четким: в этой традиции нельзя обнаружить расхождение между точкой зрения управляющего хозяйством семьи и точкой зрения правительства полиса. Ксенофонт и Платон явно отмечали то, что умение управлять собственным хозяйством, наряду с прочими условиями, может рассматриваться надежной гарантией наличия способности занимать публичные должности, включая и военные