Проинтерпретированная таким образом позиция Лакатоса не сильно отличается от предложенного Фейерабендом [Feyerabend, 1975; Фейерабенд, 2007] «методологического анархизма» – хотя по общему признанию считается менее радикальной. Фейерабенд подчеркивает необходимость максимальной открытости по отношению к самым разным исследовательским подходам; в то же время он далек от безоговорочного принятия своего собственного правила «anything goes»: «Пригодно все, что способствует успеху». Критика существования абсолютных критериев истины (или, лучше сказать, принятия и отвержения теорий) может сосуществовать с идеей целесообразности рациональных споров между разными, даже противоположными, взглядами. Очевидно, когда обсуждаются разные точки зрения, сторонники каждой из них должны быть готовы отказаться от претензий на то, чтобы их собственный критерий суждения считался абсолютным. Наоборот, временное принятие точки зрения соперника с целью критики этой точки зрения изнутри может сделать полемическую позицию более сильной. Мы, таким образом, сталкиваемся с процедурой обсуждения, аналогичной той, которой следуют при судебном разбирательстве, где прокурор и защита вносят абсолютно различные аргументы в поддержку своих позиций.

Взгляды Фейерабенда были внесены в область экономической науки Макклоски [McCloskey, 1985; 1994], хотя и с некоторыми изменениями. Макклоски говорит о «риторическом методе научного спора», который отрицает четкие, одномерные критерии для оценки теорий, и, напротив, подчеркивает роль их относительной убедительной силы[10]. Это не отрицает важности теоретических споров: отнюдь нет, основная идея этой методологии состоит в необходимости толерантности в условиях существования различных взглядов на мир и, следовательно, различных теоретических подходов. Мы можем также напомнить, что интерпретированный таким образом риторический подход в экономике может быть прослежен в прошлом до Адама Смита[11].

Идеи Куна и Лакатоса привлекли экономистов возможностью существования альтернативных подходов, которые выводятся или из последовательности различных парадигм, или из сосуществования различных научно-исследовательских программ[12]. Очевидно, что идеи Фейерабенда ведут в том же направлении.

Именно здесь вступает в игру история экономической мысли. Те ученые, которые разделяют «конкурентный» подход к развитию экономической мысли и принимают участие в дискуссии между конкурирующими подходами, стремятся изучить историю этой дискуссии с целью найти сильные и слабые стороны каждого подхода, объясняющие их взлеты и падения.

В частности, использование истории экономической мысли может оказаться очень полезным для ученых, поддерживающих подход, который конкурирует с доминирующим[13]. Во-первых, анализ трудов экономистов прошлого часто помогает прояснить основные особенности рассматриваемого подхода, а также различия между ним и доминирующим подходом[14].

Во-вторых, история экономической мысли помогает оценить основанные на разных подходах теории, определяя мировоззрения, содержание концепций и гипотезы, на которых они основаны. Это зачастую позволяет восстановить предостережения и оговорки, изначально сопровождавшие анализ, но впоследствии забытые[15].

В-третьих, выявление культурных корней иногда служит тактической цели, позволяя противостоять инерции, которая создает довольно сильное преимущество для доминирующего подхода. Очевидно, что обращение к авторитету не является хорошим научным аргументом; это также верно и в отношении правила большинства, обоснования интеллектуальной лени, слишком часто повторяемого, например, при защите однотоварных моделей в теориях занятости и роста, или U-образных кривых в теориях фирмы.