Я был на хорошем счету: за все время моей работы я ни разу не облажался. Мои кураторы шли на повышение и их место занимали новые. Лет через десять такой жизни я заслужил некоторые привилегии. Меня стали отпускать на прогулки, если это не человеческий город, конечно. Особенно хорошо было на дальних мирах. Я мог гулять по лесам, наслаждаться местной природой. Выжить я могу практически везде, всякие твари меня не пугают, а большинство сами боятся, так что, в периоды затишья в политике я мог даже на несколько дней уходить в походы. Палатка, охота и рыбалка, чтение у костра – лучшие дни в моей жизни. В остальное время я тренировался, осваивал новые профессии, следил за новыми технологиями и научными открытиями. Что случилось с остальными ребятами, выжившими тогда на Зэте, я не знаю. Все это засекречено до сих пор. Ну вот, а с месяц назад меня посадили в контейнер, запихнули на грузовой корабль, привезли на какую-то станцию, а там передали офицеру СБ. Тот меня перевел на курьер, закрыл в хранилище, и я перелетел на следующую станцию. Далее, закутанного в мешок смертника меня перевели на тюремный корабль, и в камере-одиночке переправили в колонию на какой-то луне. Ну а оттуда меня забрал катер военной полиции, который и доставил меня сюда. Куда «сюда», кстати, я не знаю. Но уверен: знаете Вы, как и все, что я Вам рассказываю. Ведь не просто же так Вы оказались в соседнем со мной кресле! Приветствую и повинуюсь!

Ал повернул голову, стараясь заглянуть в глаза полковнику. Тот молчал. Затем с металлическим лязгом похлопал по ноге гекона, и повернулся к нему всем корпусом, на время отстегнув ремни.

– Ты прав, Ал. Все это неслучайно. И я действительно много знаю. Сейчас. Но не тогда. Когда-нибудь я расскажу тебе свою историю подробно. Но пока скажу лишь одно. Я искал тебя все эти годы. И еще: для меня ты – человек. Мой друг и побратим. Ты – тот, к кому я могу повернуться спиной, кому я доверю свою жизнь. И за кого я сам готов драться до смерти! – полковник снова сел прямо, и тут же защелкнул ремни. – Тогда, после Магриба, я попал в госпиталь. Был на грани смерти: мне ампутировали ноги ниже колен, заменили пять ребер, а череп собирали по кусочкам. Год я проходил реабилитацию. Ноги отрастили, кожу восстановили, но с мозгом были проблемы. Я терял память, впадал в коматозное состояние без всяких причин. Иногда на пять минут, а иногда на пару дней. Бывало, меня скручивали судороги, и тогда я видел галлюцинации – что-то, что невозможно ни понять, ни описать. В общем, я постепенно сходил с ума. Через год мне предложили экспериментальную терапию, и я согласился. Мне вживили в голову прототип биопроцессора…

– О! – удивленно поднял безволосые брови Ал, – пятнадцать лет назад? Тогда ведь успешных операций было не больше двадцати процентов. Четверо из пяти умирали или уходили в виртуальный мир навсегда.

– Да, теперь ты должен понять, насколько мне было дерьмово, если я согласился на эти условия. Но я не растратил свою фортуну. Или то была мне компенсация от судьбы за то, что случилось тогда на Магрибе. В общем, я и был тем пятым. Процессор прижился великолепно. Я всегда шутил, что, возможно, это потому, что мои мозги уже были набекрень. Короче, после операции я стремительно пошел на поправку. Пока я отходил в палате института, где меня оперировали, я начал читать все, что попадало под руки: скучно было. А головид в палатах запрещен, якобы, – это мешает выздоровлению пациентов. Обычных книг тоже не было, зато в тумбочке у соседней кровати я нашел стопку разных научных книг – бумажных книг! Математика, биология, физика – якобы, их оставил какой-то профессор, который лежал тут долгое время. Конечно, это все было уловкой тех врачей, что меня оперировали, – хотели посмотреть работу мозга и его нового дополнения. Но она сработала: я читал все больше и больше, потом стал делать пометки на полях. Потом стал проверять выкладки и уравнения. Потом потребовал себе нормальный планшет… Мои умственные способности не только вернулись, но и стали значительно мощнее. Чего нельзя было сказать про выращенные ноги и восстановленные внутренние органы. Я был уверен, что со временем окрепнут и они, но мое бывшее начальство так не считало: за прошедший год меня вывели из состава десанта, и перевели в службу тыла. Я вернулся в бригаду, и потребовал восстановить меня, но командование было непреклонно. Вот тогда меня и подстерег в коридоре штаба генерал До. Знаешь его?