Меня окликнул оператор – молодой светловолосый парень в серой мешковатой униформе. Он сидел в легком вертящемся кресле за управляющей консолью – плоской горизонтальной панелью с датчиками слежения, диагностики и коррекции, вынесенной к его рукам на тонкой стойке, и сосредоточенно наблюдал за процессами, происходящими на голограмме. Но стоило мне войти, как его внимание сразу же переключилось на потенциального клиента.

Я вежливо кивнул:

– Возможно. Но сперва хотелось бы осмотреться…

– Нет проблем. Выбирай любое свободное ложе и осматривайся, сколько хочешь. Если передумаешь, то никто удерживать не будет. Вступительный взнос у нас чисто символический – десять кредо. Кстати, ставками интересуешься? Видишь вон того парня? – Оператор махнул рукой в сторону ложа справа, где в кресле с полуопущенной спинкой уже сидел участник, готовившийся к погружению – симпатичный темноволосый паренек лет четырнадцати. – Это Рамзес.

Взгляд парня тоже был сосредоточен на оперативно-тактической голограмме, но на комментарий оператора он отреагировал моментально – улыбнулся и приветливо помахал мне рукой, после чего снова уставился в экран. На его лоцман наверняка сейчас поступала масса подробнейшей информации по всем баталиям «Противостояния», так что особо отвлекаться ему было недосуг.

– Ты не смотри, что он такой улыбчивый и «зеленый» на вид, – доверительным тоном поделился оператор, видимо желая приобщить меня к местным секретам и тем самым подвигнуть к участию в игре. – Он у нас из элитаров, сейчас на него ставки десять к одному – на то, что не проиграет ни одной из двенадцати схваток «цикла Чемпиона».

– «Цикла Чемпиона»?

– Ну да. Ты что, даже правил не знаешь?

– Ах да, извини. Понял. – Я немного смутился. Действительно, только же читал – три схватки на роботах каждого из четырех классов. Получается ровно двенадцать побед, и ты в «дамках», то есть в чемпионах. – Нет, ставками я пока не интересуюсь. Только самой игрой.

– Да ты проходи, проходи, выбирай ложе, – оператор нетерпеливо махнул рукой, – справа, слева, любое, свободных у нас сегодня хватает, в игре масса ветеранов, а они предпочитают подключаться из своих квартир…

Чистая правда – я насчитал двенадцать сенслож, и только одно оказалось занято – тем самым Рамзесом, да и то еще не подключено. Странно, подумал я, подходя к ближайшему ложу, раз он элитар, то по идее тем более должен иметь для игры собственное оборудование, а не таскаться по клубам, как какой-то новичок…

– К Рамзесу это не относится, – продолжал беспечно трепаться оператор, – его оборудование недавно погорело, так что временно он снова почтил нас своим присутствием. Чтобы поставить на себя и заработать на обновку.

Этот парень что, читает мысли? Или их так просто прочесть на лице такого провинциала, как я?

– И то хорошо. А то от скуки и спятить недолго, у меня смена двадцать часов, и торчать здесь в одиночестве мало радости.

– Санч, будь добр, заткни хайло, – спокойно попросил Рамзес, не отрывая сосредоточенного взгляда от голограммы.

– Рамзес у нас исключительно вежливый малый, – насмешливо оскалился неугомонный Санч. – Даже гадости говорит с доброжелательной улыбкой, обижаться вроде как-то неудобно.

Невольно хмыкнув, я осторожно уселся на вытянутый овал ложемента, откинулся на полуопущенную спинку, поерзал, прислушиваясь к ощущениям. Удобно. Хотя модель и незнакомая, но весьма удобно. Сразу возникает своеобразное ощущение приятия. У меня дома техника стоит попроще – «Сфера». Я покосился на прозрачный колпак, нависающий сверху. Этого в моем игровом комплексе нет. Там лишь кресло и нейрошлем. Провинция, черт возьми. Надо будет поговорить с Дедом, чтобы заказал модели поновее, как в этом клубе.