Когда в марте 1913 г. подняты были вопросы по поводу новой организации артиллерии и снабжения армии автоматическими ружьями, то помощник военного министра ген. Вернандер дал объяснения, что эти вопросы «разрабатываются», что есть некоторые разногласия относительно состава батарей, у специалистов вдут споры и т. д.

Что касается вопроса об автоматическом ружье, то, по объяснениям помощника военного министра и начальника ГАУ, этот вопрос стоял «гораздо слабее», потому что он был мало разработан, хотя известно, что за границей (в Германии) делались большие опыты относительно автоматических ружей.

«У нас есть экземпляры автоматических ружей Федорова, Токарева и иностранные, – говорил начальник ГАУ, – чтобы перейти к войсковому испытанию, при разработке они дали хорошие результаты. Пока не испытают эти ружья войска, до тех пор нельзя дать решительного суждения. Ружье Федорова заслуживает самого серьезного внимания».

Подобные объяснения характеризуют весь стиль «работы» бюрократического аппарата царизма.

«Кратчайший срок» приведения армии в состояние боеспособности был растянут на 10–12 лет.

Средств было мало, а в то же время из года в год оставались громадные суммы, не израсходованные военным ведомством, и жгучие потребности армии неудовлетворенными.

Вскоре правительству надоели думские речи. Началось с «разъяснений» статьи 96 основных государственных законов, помогавшей стеснить область критики. С изданием же закона 5 июля 1912 г. против шпионажа установлен был перечень вопросов, не подлежащих критике печати. Этот перечень был так обширен, что он в сущности преграждал всякий доступ общественной критике и просто обсуждению военных вопросов под страхом тяжкого обвинения и не менее тяжкой кары.

С объявлением мобилизации и на все время войны царская Россия как бы разделялась[16] на две обособленные, самостоятельно управляемые части: театр военных действии с действующей армией, временно управляемый верховным главнокомандующим, и внутренние области империи со всеми учреждениями и организациями, не подчиненными верховному главнокомандующему, управляемые правительственными учреждениями да основании постоянно действующих законов мирного времени.

Вне театра военных действий главным органом боевого снабжения во время войны являлось ГАУ, на обязанности которого лежало полное обеспечение потребностей государства предметами вооружения и огнеприпасами.

ГАУ, как исполнительный орган военного министерства по боевому снабжению, руководствуясь едиными для него законами как на мирное, так и военное время, считало себя обязанным содержать запасы артиллерийского снабжения по установленным нормам, а в случае войны быть готовым их восстанавливать в годичный срок.

С открытием военных действий в 1914 г. вся работа ГАУ сосредоточилась на скорейшем обеспечении армии главнейшими предметами боевого снабжения, положенными как на ее вооружение, так и на содержание в запасах военного времени. Казенные артиллерийские заводы работали при полном напряжении и получили указание к дальнейшему усилению производительности, поскольку форсирования работа могла быть допущена существовавшим оборудованием.

К началу войны почти все установленные артиллерийские запасы состояли полностью, частью подготовлялись для подачи в действующую армию в ближайшие 3 месяца; исключение составлял запас ружейных патронов, недостаток которых особенно озабочивал начальника ГАУ, так как мог быть пополнен лишь через 7 месяцев. У ГАУ была уверенность не только в том, что оно своевременно закончит снабжение огнестрельными припасами в количестве, признанном достаточным для обеспечения боевой готовности армии, но и в том, что в течение первого года войны русские казенные и частные заводы могут изготовить второй комплект пушечных выстрелов, необходимый для восстановления до утвержденной нормы нарушенных запасов.