Разговор у них не то чтобы совершенно не клеился… Собеседники были, скорее, раздражены друг другом, но каждый при этом считал правым только себя.

– Послушайте, Шлупень…

– Командор Шлупень, – вкрадчиво заметил гражданский.

– Да какая разница?! Хоть маршалом обзовитесь, здесь это не имеет значения.

– Я знаю, селе́нц.

– Ну а раз знаете, так и давайте не отходить от темы.

– Я и не отхожу, селе́нц. Сейчас отхо́дите вы.

Рослый скрипнул зубами, но спорить не стал.

– Ладно. Вернёмся к теме. Сколько вы требуете за товар?

Визави почесал клочкастую бороду, потом придвинул к себе лежащий на столе бумажный листок и вывел на нём несколько цифр.

Брови военного поползли вверх.

– Да вы там совсем охренели?! Это же половина рекрутского бюджета! На что мне прикажете остальных нанимать?

– Затребуете новых ассигнований, перекинете на следующую центаду, не мне вас учить, сел бригадир, – пожал плечами «командор Шлупень». – Вы же прекрасно видите, какой у товара профиль. Да с таким профилем, не будь мы партнёрами, я бы запросил у вас втрое больше.

– Где вы их взяли, Шлупень? – хмуро бросил военный.

– Командор Шлу…

– Хватит паясничать! – рявкнул хозяин рубки.

Его эскапада впечатления на гостя не произвела.

– Ну, если вы не хотите их брать… – гражданский развёл руками и сделал вид, что собирается встать.

– Подождите. Дайте ещё раз взглянуть, – пошёл на попятную бригадир.

– Пожалуйста.

Гость щёлкнул пультом, в воздухе появился виртуальный экран.

– Помойка… помойка… помойка… – поочерёдно тыкал пальцем военный в строчки-иконки. – Так, а это что за планета?

Гражданский скривился.

– Такая дыра, вам скажу. Прямо возле барьера, её даже в общем перечне нет. Штурман-балбес напутал с поправками, вот нас туда и вынесло. Чуть было под скрут не попали.

– Перспективная? – заинтересовался партнёр.

– Не думаю, – покачал головой Шлупень. – Искин подсчитал для них индекс торговли и инвестиций. Так вот, он там на уровне «десять минус», то есть, фактически, мусорный. В Лигу запрос мы отправили, но если планета в перечне и найдётся, то только в разделе Б.

– Устойчивая двусторонняя маршрутизация невозможна? – понимающе усмехнулся военный.

– Именно так. Разрабатывать такую бессмысленно, даже в качестве рудника. Возле барьера любая звезда, любое небесное тело ведут себя непредсказуемо. Смещения, флуктуации, может и за барьер затянуть, а потом выбросит неизвестно где. Век ищи, не найдёшь.

– Но вам повезло. Вы на неё наткнулись.

– Повезло – это сильно сказано. Слава богу, что ноги из этой дыры унесли.

– Что это вы про бога вдруг вспомнили? Вы же неверующий.

– Возле барьера поверишь во что угодно, лишь бы убраться оттуда. Одного только топлива тысяч на двадцать сожгли. Хорошо хоть, что экземпляр на поверхности интересный попался. Всё-таки не с пустыми руками лететь, и то хлеб.

– Да, экземпляр неплохой, – кивнул собеседник.

– Другие тоже не хуже.

– И это верно.

– Ну… тогда по рукам?

– Ладно. Уговорили, – нехотя согласился военный. – Но всё равно, без скидки ваш договор финики не пропустят. Двадцать процентов, не меньше.

– Десять, селе́нц, – быстро ответил торговец.

Партнёр посмотрел на него, чуть прищурясь.

Шлупень оттопырил три пальца на левой руке.

«Три процента отката… на такой сумме… вместо обычных двух…»

– Договорились, – наклонил голову бригадир…

* * *

«Ненавижу армию!» – эту фразу в течение последнего месяца я повторял едва ли не ежечасно.

Хотя в более широком смысле к «армии вообще» моя ненависть не относилась. В российской служилось вполне нормально, потом даже вспоминал с благодарностью. Эта же больше напоминала адскую мясорубку для несостоявшихся грешников. Все издевались над всеми, причём, так изощрённо, что вырваться из этого порочного круга не смог бы даже какой-нибудь Шварценеггер с танковым пулемётом вместо обычной винтовки.