Впрочем, и в двадцать третьем реале, родном варианте Тараса Лобова, ситуация была не лучше, несмотря на отсутствие в нём управляющих нейросетей. С помощью друзей ему удалось доказать свою непричастность к «анархистским» стрельбам по целям на Украине, которые почему-то официальные военачальники обходили стороной, однако олигархические структуры, как говорится, точили на него зуб, подсылая убийц, поскольку его группа уничтожала «кровно нажитые» на войне сверхприбыли в стране «У». Материалов в интернете, подтверждающих предательство толстосумов и чиновников-либералов, было предостаточно для их осуждения, но лишь в последнее время, после смены министра обороны, у народа появилась надежда на изменение позиции верховного руководства страны. Хотя мечты о справедливом управлении могли и не сбыться, во всяком случае судя по гигантскому сопротивлению либерального слоя коррумпированных чиновников. Они мечтали не о воздаянии предателям, а о наживе, и Тарас Лобов едва ли мог рассчитывать на то, что его преследовать больше не будут.

Лавиния словно почувствовала, о чём думает друг, потому что, уходя в Центр, вдруг спросила, задержавшись на пороге:

– Как ты думаешь, Тарасу тоже приходится прятаться?

– С чего это тебе пришло в голову? – удивился молодой человек.

– Пришло, – виновато улыбнулась девушка. – Надо бы проведать, я по Снежане соскучилась.

– Проведаем, сам собирался связаться с «братьями», так что в ближайшее время спустимся к ним.

– А к Стефании с Кешей?

– И к ним завернём. Он пытался найти Таллия, и если не нашёл, нам придётся искать и сто одиннадцатого «братца».

– Да, жалко его, он ведь не может пользоваться кюар-алгоритмом.

– Вообще пора начинать решать старые проблемы, пока Старуха и «ИИРусь» не дотянулись до нас первыми. Но я надеюсь, что ребята из РОК помогут нам в этом деле. Не забудь инструкции Смолякова: никаких регистраций в Сети, никаких визуальных контактов с поисковыми системами!

– Не учи учёного, – засмеялась девушка.

Она чмокнула надзорика в щёку и села в кабину обыкновенной «Лады-Искры», принадлежащей курьерской службе ЦСПР. Свои боевые спецкостюмы Итан и Лавиния запрятали в погребе дома, где их поселили, и последнее время щеголяли в самой непритязательной одежде: шорты в полбедра, майки-футболки, – отвыкая от военной амуниции. Но поскольку Лавиния обладала модельной фигурой (впрочем, все подруги Лобовых отличались природной красотой и походили друг на друга, как сёстры, что выразил брат Снежаны полковник Шелест фразой: а у вас губа не дура, парни), какую бы одежду ни надевала, даже водитель «Лады» шестидесятишестилетний водитель Михалыч каждый раз останавливал на девушке восхищённый взгляд.

Итан мысленно усмехнулся, заметив реакцию Михалыча, вспомнил бойца из группы Тараса лейтенанта Шалву Топоридзе. Тот только что не впадал в транс при виде Снежаны, не менее красивой, чем Лавиния, и готов был выполнить любой приказ жены командира, лишь бы она улыбнулась.

«Лада» с Лавинией уехала.

Итан вернулся в дом, прокручивая в голове план действий на день, и в это время в ухе залился птичьей трелью мобильный альпин. Итан нацепил смарт-проектор дополненной реальности и увидел в призрачной глубине очков узкое, жёсткое, с прямыми губами и льдистыми глазами, лицо Фемистокла, одного из руководителей Русского офицерского корпуса, помогавшего ему и всем Лобовым в начале лета. Фемистокл руководил оперативным подразделением Корпуса «Форпост» и имел доступ к директорату Совета безопасности России. В благоустройства Итана и Лавинии он участия не принимал, и его звонок озадачил надзорика.