- Со мной все нормально, а вот с тобой явно нет! – посмотрела я на него исподлобья, испытывая новый приступ злости.
- Уля, ты меня пугаешь…
- Я тебя пугаю?! А что делаешь ты?!
- В каком смысле?
Саша выглядел таким растерянным, что мне даже жалко его стало. На долю секунды, конечно, пока не вернулась злость.
- Я тебя сегодня видела, - отступила я еще на шаг от него, когда он снова попытался приблизиться.
- И что?
- Ты был с парнем.
- Это мой друг, - нахмурился Саша, и я по лицу его увидела, как закрутились шестеренки у него в мозгу.
Он уже просек, что именно я видела, и теперь лихорадочно соображал, как сможет из этого выкрутиться.
- С каких это пор ты с друзьями целуешься в губы?
И он не нашелся, что можно ответить. Пару раз открыл было рот, но оба раза благополучно захлопывал его. И единственная фраза родилась в его извращенном мозгу:
- Это ничего не значит.
- Да ладно! – нервно рассмеялась я, больше всего боясь разрыдаться у него на глазах.
Не дождется – ни за что не покажу ему, насколько мне больно!
- Уля, это правда ничего не значит, и я люблю тебя.
- Стой на месте! – вытянула я руку в предупреждающем жесте. – Для меня это значит все. Уходи, Саш, я больше не могу с тобой встречаться, - как можно спокойнее закончила я.
- Да почему? У нас же все замечательно!
- Нет. У нас уже давно не все замечательно. И если бы я была умнее, то просекла бы все раньше.
- Я люблю тебя…
- Саш, ну замолчи, пожалуйста! – не выдержала и взмолилась я. – Не о такой любви я мечтала, точно. И не о таком парне и муже.
- И ты вот так вот перечеркнешь все, что у нас было?
- А ничего и не было.
Сейчас я и это понимала. И больше всего становилось противно от того, что он даже не пытался оправдаться. Весь его вид требовал, чтобы я приняла его таким, каков есть. Гомосексуального, бисексуального… хрен редьки не слаще. Такой он мне точно нужен не был.
- Пожалуйста, уходи.
- Ведь ты пожалеешь…
- Пожалею, но не о том, что ты сейчас думаешь. Мне жалко трех лет, что потратила на тебя. Уж извини.
На душе было паршивее некуда. Хотелось уткнуться в подушку и нарыдаться всласть. Но для этого мне сначала нужно было избавиться от Саши. И он понял меня правильно.
- Я позвоню тебе, - повернулся ко мне, когда обулся.
- Нет. Больше никогда не надо звонить мне!
Для себя я решила, что на всякий случай поменяю симку в телефоне. Не хотела его больше ни видеть, ни слышать. И меня просто убивало, что он даже не выглядит расстроенным. Разве что, самую малость. Скорее, он испытывал облегчение, если я правильно читала эмоции на его лице.
- Пока, Уль.
- Пока! – и быстро захлопнула за ним дверь, чтобы не видеть больше его лица и не слышать его голоса.
Вот и эта полоса в моей жизни закончилась. На минорной ноте и оставляя после себя пустоту. Да здравствует подушка – вечный друг и спутник отчаявшихся!
6. Глава 6
Рикардо любил свой дом, вернее, дом отца с матерью, в котором родился и вырос. Он его считал и своим тоже, хоть вот уже лет пять, как большую часть времени проводил в собственной квартире, расположенной на пятнадцатом этаже в деловой части Барселоны. Но Саррию – район, что раскинулся в самой высокой горной части города, считал очень зеленым, тихим и уютным уголком, куда порой хотелось сбежать от многолюдной суеты.
В Саррии не было системы – этот район был застроен самыми разными в архитектурном плане особняками. Хозяева домов словно соревновались друг с другом – у кого жилище современнее, богаче и престижнее. Дом же, который тридцать лет назад купил отец Рикардо, был совершенно несовременный, а даже считался старинным, поскольку простоял тут более ста лет. Никакого стекла и мрамора, модных металлических конструкций и ассиметричного дизайна. Двухэтажный, выкрашенный в розовато-бежевый цвет, со множеством балкончиков, на которых мама разводила цветы, и с солярием на крыше этот особняк выделялся из всех. А еще вокруг него был разбит сад, за которым круглогодично ухаживал штат садовников. Был на территории особняка и бассейн – такой большой, что в нем можно совершать заплывы. Возле бассейна Рикардо и нашел отца в это субботнее утро.