– Я работала на всех центральных каналах, – заученно проговорила Брюнетка, подумав, что банковская скучная фифа пришлась как раз кстати: на ней она сможет отрепетировать предназначенную для кадрового агентства историю.

А Блондинка тем временем тоскливо слушала о том, как успешно развивалась чужая блестящая карьера («… факультет журналистики с красным дипломом, мне сразу предложили ставку редактора новостей на ОРТ, потом я чудом не стала лицом канала НТВ, потому что у меня яркая внешность, ну вы понимаете…»). Ей хотелось сбежать, предварительно двинув телевизионной задаваке кулаком в лоб, чтобы сбить с нее спесь. Ну, конечно, эту овцу в тюбетейке, наверное, с руками оторвут. Предложат ей теплое местечко большого начальника с зарплатой в несколько тысяч долларов, чтобы ей было на что покупать очередные несуразицы. К тому же, она такая уверенная, даже наглая. Сразу видно, что она не сомневается в успехе.

– Послушайте, а вы совсем не волнуетесь? – вдруг спросила Брюнетка, закончив свой триумфальный монолог.

Блондинке показалось, что она видит в глазах телевизионщицы что-то похожее на понимание, и чуть было не «раскололась». Но вовремя опомнилась, сообразив, что не стоит выкладывать о своей безумной афере первой встречной.

– Нет, – улыбнувшись, сказала Блондинка, – чего мне волноваться? Я кантуюсь по банкам уже восемь лет!

Перехватив изумленный взгляд продюсерши, она поправилась:

– В смысле, работаю. Не обращайте внимания, это наш, банковский жаргон… А вы? Волнуетесь, что ли?

Поколебавшись несколько секунд, Брюнетка решительно ответила:

– Нет!

Банковская Блондинка, представившаяся Настасьей, не пробыла в кабинете руководителя кадрового агентства и десяти минут. Когда она, самоуверенно улыбнувшись на прощанье, скрылась за дверью, я принялась морально настраиваться на долгое ожидание. Наверняка они часами будут разглагольствовать о ваучерных фьючерсах, после чего длинноногую выскочку под барабанную дробь препроводят на свеженькое рабочее место. На прощание она подарит мне одну из своих отрепетированных улыбочек «я-лучше-всех-а-ты-просто-невезучая-куча-мусора».

Но получилось совсем не так. Не успела я вынуть из сумочки буклет с японскими кроссвордами (лучшее, кстати, средство для успокоения нервов), как дверь распахнулась, и Блондинка на полусогнутых выскочила в коридор. Ее и без того огромные глаза были душераздирающе выпучены и напоминали два настольных аквариума, в которых мечутся перепуганные до полусмерти рыбешки.

– И чтобы больше ноги вашей здесь не было! – неслось ей вслед. – Скажите спасибо, что я не обратилась в милицию!!

Бац! Дверь захлопнулась. Бабах! Потом опять открылась. Вслед за Блондинкой вылетел и с глухим стуком шмякнулся об пол ее портфель. От удара замочек раскрылся, и я увидела, что его содержимым являются не деловые бумаги и банковские документы, а несколько последних номеров журнала «Космополитен». Когда я нагнулась, чтобы помочь ей поднять журналы, выяснилось, что Блондинке требуется не физическая, а, скорее, психологическая помощь.

Она села на пол, прислонилась спиной к прохладной стене, сняла очки, закрыла глаза и тоненько заскулила. Я присела на корточки рядом с ней.

– Эй! С вами все в порядке?

– Если бы, – не открывая глаз, простонала Великолепная Блондинка, – меня разоблачили…

– То есть как? – нахмурилась я. – Вы не подошли им по опыту? Потому что вы женщина? Или… Постойте, а вы правда работаете в банке?

– Нет! – открыв глаза, гаркнула она.

Я испуганно отшатнулась и нащупала свое личное сомнительное средство самообороны – зонтик-тросточку. Обычно я использую его в противовес наглым уличным приставалам. Терпеть не могу вступать в беседу, которая начинается с фразы: «Девушка, а можно с вами познакомиться?» Обычно я даю предупредительный краткий сигнал в виде мрачного взгляда или лаконичной емкой реплики: «Отвяжись». Если же мимическая и вербальная оборона не действует, в ход идет зонт, деревянная рукоять которого оставила трагический след на десятках мужских физиономий.