- Ты кушай-кушай, - заботливо проворковала Варя, подкладывая в мою тарелку второй кусок пирога. – Алён, ты такая красивая, но худеешь быстрее, чем я вес набираю.

Киваю и молча жую второй кусок, не забывая прихлёбывать чай с какими-то травами. Варвара у нас только такие держит. И сейчас, когда лютые позывы голода утолены, я понимаю, что моя соседка сама не ест, а ещё очень нервничает.

- Варя, что-то случилось?

Она бросает короткий взгляд на меня и снова утыкается в свой чай. Её щёки краснеют, а пальцы нервно теребят край салфетки.

- Не совсем. В смысле случилось, но не у меня. У родственника … - она спотыкается и нервно делает глоток чая.

Я быстро сложила два и два, чтобы получить четыре. Деньги.

Варя не то чтобы в курсе всей моей жизни, но одна из тех немногих, кто знает, насколько я, да и Виктор, состоятельны.

- Сколько? – как можно равнодушнее произношу я.

Сейчас я не пользуюсь деньгами родителей, чтобы у матери не было лишнего повода меня упрекнуть, но для Вари могу сделать исключение. Неприятно, но она хорошо обо мне заботится, так что будут ей «чаевые».

- Что сколько? Одного родственника.

Соседка наконец-то поднимает на меня смущенный взгляд.

- Сколько деньг надо этому твоему одному родственнику?

Варя сначала ещё сильнее краснеет, а потом резко бледнеет, словно в обморок того гляди грохнется.

Я, не совсем понимая такой расклад, хмурюсь ещё больше.

Девушка медленно сглатывает.

- Ты сейчас так похожа на Виктора Петровича, когда он чем-то недоволен.

Теряю мысль, но решаю подыграть.

- Почему когда? Витя всегда недоволен. Но, если что, я его племянница, и наш с ним возраст соответствует паспортным данным. Ну, только если он меня в пятнадцать не заделал, тогда да, теоретически я могу быть его дочерью.

Боже! То любовница, то дочь! В кого ещё меня запишут у родного дядьки?!

- Нет, что ты, Алён! Я не о том. Просто похожи.

Она стушевалась, отводя взгляд, а я, наоборот, не отрываю свой.

- Мы отвлеклись от темы. Что там насчёт денег?

- Ничего, Алён. Денег, правда, не надо. Ничего не надо.

Она не врёт, но и явно расстроена.

- Варя, я мысли читать не умею. Давай уже договаривай, что там у тебя приключилось.

Она тяжело вздыхает и снова краснеет.

- У моего родственника затопило квартиру. Совсем. Жить толком негде. Работает неподалёку от нас. Вот и попросил узнать…

И снова замолкает.

- Хочет временно пожить здесь?

Та кивает и продолжает крошить салфетку на мелкие кусочки.

- Так, а в чём проблема? Позвони Виктору и всё. Думаю, он против не будет. Кто там у тебя? Дядька или тётка? Только, чтобы без животных.

- Без животных. У неё аллергия, - бормочет Варя, что я едва её слышу. – Но она сейчас не может заплатить, поэтому мне неудобно перед Виктором Петровичем. Я и так снимаю почти бесплатно, а теперь ещё и своих родственниц приведу. Хоть и на время.

- Господи, Варенье ты моё крыжовниковое. Витя не зверь, он всё понимает. Но если тебе так проще, то пока можем ничего ему не говорить. Если вдруг нагрянет с проверкой своей жилплощади, то представим её твоей подругой, что осталась переночевать. Сколько ей лет?

- Двадцать три. Может, лучше твоей?

- Неет. Точно не поверит. Твоей. По возрасту отлично подходит. Пусть за выходные переезжает. Как зовут?

- Ярослава.

И вот, вроде бы, всё решили, но Варвара всё равно нервничает.

- Что ещё? Давай уже всё сразу. И можно мне ещё кусок пирога?

Она тут же оживает и хватается за исполнение моей просьбы.

- Ты только прости меня.

- За что?

- Что потревожила.

- Ой, кажется, ты саму себя сильнее тревожишь. Я поначалу не так тебя поняла. Ты же понимаешь, привычка.

Соседка кивнула и поставила передо мной третью порцию пирога.