Костлявое личико Зизи покраснело от гнева, а Николя захохотал, хлопая себя по ляжкам и мотая головой, словно мул, отгоняющий мух.

– Чёрт возьми, эта сопливая девчонка не промах. Только поглядите, как малютка умеет задать жару. Послушай, красотка, да ты и впрямь окрутишь сеньора с эдакой пылкостью.

– Вот дрянуха! – прошипела Крысоловка. – Паучиха изрядно избаловала тебя. Ну ничего, теперь запоёшь по-другому. Уж будь уверена, я припомню тебе каждое слово, что вылетело из твоего поганого рта. – Женщина подскочила к Сюзанне и замахнулась, но Висельник успел перехватить её руку до того, как она достигла цели.

– Ну-ну, Зизи, остынь, не то и вовсе покалечишь нашу красавицу. Твой брат наверняка не одобрит эдакую оплошку. Малютка сама не понимает, что несёт. Дай срок, и она станет покладистой, не так ли, дорогуша? – Подмигнул Николя, глядя на девушку.

– Не так, – рявкнула Сьюзи, уставившись на незваных гостей. – Можешь прирезать меня прямо сейчас, папаша, но дочь Клариссы Соваж никогда не будет прислуживать жалкой дохлятине.

Зизи с огромным трудом сдержала жгучее желание выместить на дочери бывшей конкурентки все прошлые обиды, но страх перед Тесаком и жадность заставили её отступить. Она облизнула крошечный узкий рот и, стараясь не встречаться взглядом с Сюзанной, торопливо бросила:

– Да мне нет никакого дела до маленькой мерзавки. Брат велел обшарить логово Паучихи. Поспеши, Нико, скоро рассвет.

Висельник засучил рукава замызганной блузы, что ещё хранила следы ночного побоища и, ухмыльнувшись, произнёс:

– Эй, Сьюзи, детка, не заставляй меня рыскать по дому. Поверь на слово, я изрядно поработал, и мне совсем не охота ковырять стены в этой норе. Будь послушной девочкой и достань всё сама.

– Ещё чего! – прошипела Сюзанна. – Поищи недоумков в другом месте, папаша. Можешь искать хоть до праздника всех святых, я и пальцем не шевельну.

– Дело твоё, красавица. Мне не привыкать, что хозяева не спешат расставаться со своим добром. – Пожал плечами Николя и начал рыскать по всему дому с хладнокровием завзятого грабителя. Сьюзи стояла молча, продолжая кутаться в материнскую шаль. По совести, конечно, следовало вцепиться в громилу и хорошенько расцарапать ему лицо, но она едва держалась на ногах. Горькое известие об утрате Клариссы, потасовка с Пьером и приход наглой Зизи начисто лишили её последних сил. В глубине души она надеялась, что Висельник не найдёт припрятанное и наконец уберётся вон, но Николя был из тех, кто слишком хорошо владеет своим гнусным ремеслом. Не прошло и часу, как он с победным видом достал ларец из тайника.

– Вот дьявол! – в отчаянии воскликнула девушка. – Это же моё приданое!

– Скажите – какие нежности, – усмехнулась Крысоловка. – Забудь, несчастная, потаскухам приданое ни к чему.

Николя захохотал, половчее пристраивая добычу под полой накидки. Зизи распахнула дверь и бросила злорадный взгляд в сторону Сюзанны:

– Ну, чего застыла? Шевели ножками, сеньора нищенка, не тащить же тебя волоком.

Сьюзи попыталась толкнуть сводню, чтобы та вылетела прямиком за порог, но к горлу подступила тошнота, голова её закружилась, и девушка лишилась чувств.

Очнулась Сюзанна в полной темноте и добрых пять минут вовсе не могла сообразить, где находится. Она ощупала соломенный тюфяк, на котором лежала, влажную холодную кладку стены и судорожно вздохнула. Только когда глаза её привыкли к мраку, она сумела разглядеть забранное решёткой оконце под самым потолком да массивную дверь, основательно запертую снаружи. Кое-как встав и поминутно морщась от боли во всём теле, она доковыляла до двери и подёргала кольцо. Заскрежетал ключ, и в узкой полоске света показался Жорж Верзила, молодой здоровяк с глуповатым румяным лицом.