Противник вновь сделал выпад. Сокол попытался перехватить руку с мечом. Но чужак был готов и толкнул ацтека в живот.

Сокол согнулся. Коротышка рассмеялся и занес меч для смертельного удара.

Кто-то прыгнул между ними.

Белка! Быстрая и гибкая, девушка нырнула под вскинутый меч. Коротко рубанула бронзовым кинжалом. Совсем жрец ножом, подумал почему-то Сокол. На песок брызнула кровь. Упало оружие, а следом – белые обрубки пальцев. Чужак схватился за раненую руку. Разинул рот в крике.

Белка скользнула вбок, схватила противника за волосы, дернула назад. Тот вслепую ударил левой рукой. Попал девушке в лицо. Она не ослабила захват, резко провела кинжалом по горлу. Тело забилось в конвульсиях. Белка отошла подальше. Наверное, чтобы не испачкаться в крови. Села, почти упала на песок и закрыла лицо руками.

Битва была окончена. От лагеря прибежали остальные воины. Скрутили всех, кто еще сопротивлялся.

Сокол понимал, что нужно встать и отдавать распоряжения. Но голова кружилась, в ушах стоял гул, а руки и ноги предательски не слушались. Он остался сидеть на песке.

Тем более Змей прекрасно справлялся. Предводитель воинов гордо шагал по берегу, жестами отдавал приказы. Хоть сейчас высекай из камня статую «Апофеоз ацтека-победителя». Часть воинов связывала и уносила пленных. Другие, не столь охотно, занимались мертвыми. Сокол медленно пересчитал тела. Четверо чужаков и один свой. Защитник, убитый громовым оружием. Раненых среди ацтеков не было.

Меткий Лучник опустился на колено возле сидящей Белки и что-то говорил. Змей окрикнул его, молодой воин ушел к остальным. К Белке подошел Койот. Девушка оттолкнула его руку, встала сама. Покачнулась, снова отказалась от помощи. Ладонь она прижимала к лицу. Ушла в сторону лагеря.

Невесть откуда появился Мудрость Четырех Ветров. Жрец неспешно ходил по взрытому песку, словно по дорожкам дворцового парка. Одобрительно кивал. Остановился перед связанным предводителем чужаков. Как его, Коламбус? Тот дергался в веревках и кричал. Жрец отошел от него, подошел к Змею. Вместе они пошли в ту сторону, где сидел капитан.

Сокол понял, что к нему возвращается слух. Речь жреца струилась, как вода. Змей отвечал коротко и громко, словно кидал камни. Подойдя, глава воинов протянул руку капитану.

Сокол обхватил предплечье Змея и встал. Слабость и дурнота отступали. В глазах больше не темнело.

– Достойная победа, достойная, дорогой Змей. Сокол, друг мой, ты не ранен? Какое счастье. Мы дивно сражались сегодня!

Змей хмыкнул.

– Я назову императору всех, кто отличился в битве!

Жрец легко коснулся руки воина. Ответил с улыбкой:

– Мой дорогой. Когда я буду докладывать нашему императору о событиях путешествия, я сам расскажу все подробности сражения. Видишь ли, с того места, где стоял я, показалось, что и ты, и наш отважный капитан остались живы лишь благодаря помощи нашей Юркой Белочки. Но я могу и ошибаться. Я всего лишь жрец, что я понимаю в сражениях?

Бесстрашный Змей побагровел, руки его сжались в кулаки. Из груди раздался рык. Жрец отошел на шаг назад.

– У нас еще будет время обсудить мой доклад императору. И трактовку других событий похода. Не правда ли, Змей? Капитан?

Сокол что-то пробормотал и отвернулся. Конечно, это ошибка – обижать ловкого придворного. Он во всем прав, результат экспедиции и карьера вернувшихся будет решаться на золоченых коврах во дворце Теночтитлана. Но прямо сейчас просто тошно смотреть в глаза Мудрости Четырех Ветров. Пусть думает что хочет. Сокол пошел в лагерь.

Разумеется, последнее слово осталось за жрецом:

– Похороны Защитника на закате. Я сделаю все распоряжения от твоего имени, капитан.