Вот, на одной из таких нефтеперегонных станций – нет дежурство солдат по имени Акиб. Точнее – не солдат Акиб – а лейтенант Акиб и поэтому он теперь мог дрыхнуть в салоне джипа, где есть кондиционер, в то время как остальные несут службу на посту. Он прибыл сюда уже давно, четыре года назад и обзавелся даже небольшим домиком в Арабских Эмиратах, совсем рядом – это на случай, если его вышибут со службы. Но это вряд ли – тем более после милейшей беседы с одним уважаемым человеком из Мухабаррата14. Он совершенно определенно пообещал, что если он пройдет курс специальной подготовки, а потом вернется в свою страну, где сейчас бушует война всех против всех и будет делать то, что скажет саудовская разведка – то по возвращении ему дадут подданство, и ни он, ни его дети – больше никогда не испытают нужды. Он знал, что это правда – сам он родился десятым ребенком в семье, которая жила в хижине с земляным полом, а вот здесь – ребенку при рождении от Его Величества дают в подарок несколько десятков тысяч долларов, которым он сможет воспользоваться, как только достигнет совершеннолетия. Лейтенант не задавал вопросы – а справедливо ли все в этом мире и почему люди молятся одному Аллаху, но у одних дети в подарок получают несколько десятков тысяч долларов при рождении – а у других один врач приходится на десять тысяч детей? Не думал он и о том, почему местный правитель, если он такой богатый – дает деньги не для того, чтобы дети оставались живы – а для того, чтобы длилась война в далекой стране, чтобы гибли и гибли люди, которые в жизни не видели ничего кроме нужды и лишений. Он считал, что все было правильно. Все – по воле Аллаха. И даже то, что он сейчас дрыхнет в кондиционированной прохладе, а его солдаты стоят под палящим солнцем – это тоже правильно, это справедливо. Каждому – свое.

Вот только… улечься бы поудобнее.

Лейтенант попытался это сделать – и тут же обнаружил, что его кто-то трясет за плечо.

– Ты что здесь делаешь, наглая скотина?! – взревел он, еще не продрав глаз. Это был один из солдат, он еще не понял, кто

– Но господин лейтенант, там какая-то машина требует, чтобы ее впустили?

– О чем ты говоришь, сын осла? – лейтенант поморщился от головной боли – гони всех прочь, о Аллах…

Солдат чуть отступил.

– Но господин лейтенант, это важная машина!

– Какая?!

– Большая – тупо улыбаясь, сказал солдат

О, Аллах…

– Сгинь с моих глаз, сын шакала! – взревел лейтенант.

Солдат бросился прочь.

Лейтенант попытался прийти в себя – резкий переход от двадцати градусов в автомобиле к сорока пяти на улице давал о себе знать. Внезапно он понял, что то что он принимал за полследствия головной боли – это сигналы машины, громкие и настойчивые. Надо идти смотреть…

Когда лейтенант вышел к периметру, к воротам – он от страха едва не опустил в штаны. Эту машину он знал – таких было немного и все они здесь – принадлежали членам одной фамилии. А он знал, что любой представитель семьи Саудов мог пристрелить его как собаку за лень и нерасторопность и ничего ему за это не будет.

Оскальзываясь на песке – лейтенант кинулся открывать…

Как только он оттащил в сторону воротину – Ламбо, взревев мотором и окатив его песком – рванулся внутрь. Лейтенант побежал за ним следом… о Аллах… хозяин рассердился. Но если встать на колени – возможно, он и помилует.

Ламбо подлетел к зданию где находился пост управления станцией и остановился, из машины выскочило четверо – и тут пакистанский лейтенант, наконец то понял, какой он идиот, и каким он идиотом был всю жизнь. И это – уже было не исправить, потому что иракский спецназовец из Кууат-999, спецподразделения иракской армии, известного так же как «Копья Аллаха» направил на бегущего лейтенанта бесшумный Скорпион – и лейтенант упал под себя, пробитый двумя пулями. Никаких команд не требовалось. Двое рванулись в центр управления станцией, двое – бесшумно и быстро – туда, где должна была быть охрана станции, разомлевшие от жары полугражданские увальни.