После того как я наскоро привел себя в порядок и переоделся, меня отвели в помещение, похожее на кабинет врача. Здесь меня поджидал Никита Сергеевич в компании с грустным желчным типом, облаченным в белый халат.

– Так вы, оказывается, негодяй, – с порога заявил я, бесстрашно глядя на следователя. – А как ловко порядочным прикидывались…

– Да сам такой! – как-то совсем свойски обиделся Никита. – Кто сказал «нет клаустрофобии»? Я что, по-твоему, этот вопрос задал, чтобы понравится даме?

– До сегодняшнего дня не было, – я без эмоций пожал плечами. – Кстати, а что там с дамой? Я так понимаю, вы ее изнасиловали и убили?

– Ага, и расчленили тоже, – Никита достал телефон и протянул его мне. – Третий абонент по списку. Можешь позвонить изнасилованной и убитой и спросить, как самочувствие.

– Не буду, – нимало не смутившись, отказался я. – Мы с ней даже не знакомы.

– Правильное решение, – одобрил Никита. – Звонить незнакомой даме в столь поздний час – это бестактность на грани непристойности. Кстати, если интересно: Инга тебя вспомнила.

– Да мне как-то… – я с искренним равнодушием пожал плечами. – Что вы собираетесь со мной делать?

– Все как обычно, – дружелюбно улыбнулся Никита. – Исполним три желания и отпустим. Начнем прямо сейчас: нет ли желания перекусить? Обычно после таких переживаний люди испытывают прямо-таки дикое чувство голода.

– Очень мило, – равнодушно отметил я. – Сначала доведем узника до предынфарктного состояния, потом покормим. Это что, у нас такая обязательная программа?

– Саша, ты сам ведь виноват! – с чувством воскликнул Никита. – Ну сказал бы, что у тебя клаустрофобия, никто бы тебя в «стакан» не пихал, посидел бы спокойно в коридоре. Если хочешь знать, многие «клиенты» со стажем сами туда просятся.

– Да неужели? Эти «клиенты», они что – сумасшедшие?

– Это своего рода релакс такой, – вмешался грустный тип в халате. – Подумать, подремать, ненадолго самоизолироваться от шумного мира. Эффект почти что как в барокамере.

– Да в гробу я видал такой релакс, – пробурчал я. – Вы врач, что ли?

– Так точно.

– А вы сами там бывали?

– Я каждый день провожу в «стакане» по полчаса, – не моргнув глазом заявил врач. – В обеденный перерыв, после приема пищи. Очень, знаете ли, расслабляет…

Тут ко мне потихоньку стали возвращаться чувства, и, как ни странно, одним из первых было чувство неловкости. Это что же получается, я псих? Оказывается, нормальные люди сами ходят в этот замечательный «стакан», а я там едва не умер!

– Гхм-кхм… Ну, полчаса бы и я спокойно просидел.

А вы попробуйте…

– Тридцать две минуты, – сообщил Никита.

– В смысле? – не понял я.

– Причем тридцать две – это вместе с процедурами и перемещением, – уточнил Никита. – Если все вычесть, «чистое время» нахождения в стакане составит немногим более двадцати минут.

– Да ладно врать-то! – вяло возмутился я. – Я там был как минимум…

– Смотри сам, – Никита с готовностью протянул мне часы. – Когда вышел из кабинета, помнишь?

Нет, вот именно это время не засекал – не было возможности. Но точно помню, сколько было, когда обыскивали: отдавая часы, машинально посмотрел на циферблат. Так вот, в тот момент было без четверти десять вечера.

А сейчас половина одиннадцатого.

– Не может быть… – в самом деле, после всего, что я пережил, в это было невозможно поверить. – Я думал… Думал…

– Вы полагали, что провели там как минимум сутки? – подсказал врач.

– Эмм… Ну, в общем… – я полагал, что провел там годы, но вам об этом не скажу, а то еще, чего доброго, посчитаете полным психом и отправите в соответствующее учреждение на лечение. – Эмм… В общем, я думал, что прошло гораздо больше, чем полчаса.