Никаких корректировок в план «Барбаросса» внесено не было.

Даже на сообщение войсковой разведки о приведении русскими своих войск в полную боевую готовность, поступившее в 22 часа 15 минут по берлинскому времени, Гитлер не прореагировал. Пришедшему к нему с докладом об этом начальнику генштаба сухопутных войск Гальдеру он сказал:

– Ну что же, значит, тактической внезапности у нас не будет, но это и не слишком важно, поскольку русские отвели свои войска в глубину территории. Зато все остальные факторы нашего превосходства остаются в силе. Приказ о наступлении отменять или корректировать не будем. Машина запущена!

К востоку от границы обстановка радикально отличалась от имевшей место в нашей реальности.

Все войсковые части передового рубежа и предполья с 16 часов заняли подготовленные позиции в полном боевом снаряжении. В городах и населенных пунктах введено затемнение и комендантский час с 22 часов московского времени. Авиаполки рассредоточили свои самолеты по полевым площадкам и замаскировали. Силы ПВО приведены в полную боевую готовность. Танковые и моторизованные соединения покинули свои городки и рассредоточились в окрестных лесах.

Никто в Красной Армии в эту ночь не спал.

1.0. 

22 июня 1941 года. Самый длинный день.

1.1. Повесть о малом гарнизоне.

В 13 часов 40 минут дежурный по гарнизону вызвал младшего лейтенанта Иванова к телефону и знакомый голос комбата объявил сигнал «Озеро Ильмень» с 16 часов.

– Вас понял, сигнал «Озеро Ильмень» с 16 часов принял, машинально ответил Иванов, не успев осознать, что именно он принял.

После паузы комбат переспросил:

– Ты все понял?

Также, после паузы, лейтенант четко и раздельно отрапортовал:

– Так точно, понял!

– Тогда действуй, сказал комбат и отключился.

С полминуты мамлей стоял неподвижно, собираясь с мыслями. Кодовый сигнал «Озеро Ильмень» означал боевую тревогу и вскрытие секретного пакета с приказом. Затем, приказав дежурному по гарнизону собрать всех командиров, спустился в нижний отсек дзота, приказал радисту сделать запись в журнале о принятом сигнале, расписался сам под записью, достал из под стола радиста металлический ящик с сургучной печатью на бечевке, и снова вылез в боевой отсек.

Когда командиры гарнизона собрались, Василий Иванов объявил:

– По приказу командования с 16 часов вводится боевая готовность № 1. Вскрываю пакет с приказом.

Затем сорвал печать, открыл ящик, разрезал финкой пакет и зачитал приказ по гарнизону.

Ничего принципиально нового для себя командиры из приказа не узнали. Взводу Иванова с приданными подразделениями предписывалось оборонять от наступающего противника мост через реку Йотия на дороге Славикай – Юрбаркас, затем по приказу командования взорвать мост и препятствовать противнику в его восстановлении, потом, опять же по приказу командования, отступить на соединение с батальоном. В приказе подробно расписывались условия подрыва моста и отхода с позиции в случае отсутствия связи со штабом батальона. Прилагалась таблицы кодовых слов для радио- и телефонной связи на 5 суток. Василий оглядел подчиненных командиров и осведомился, все ли уяснили приказ. Вопросов не было, кроме одного, который, однако, волновал всех:

– Это что же, война?

– Я знаю не больше вашего, – ответил Василий,

– Но, похоже, что так. Зазря такие приказы не отдаются. Теперь о срочных делах.

В течение следующих пяти минут Василий отдал все необходимые распоряжения:

– установить дежурство командиров на НП по графику,

– усилить караулы,

– запретить личному составу покидать расположение,

– выдать боекомплект бойцам и расчетам,