– Отправь себе сам. Я пока, как видишь, занята…

Андрей с радостью схватил устройство со стола и занялся поиском злополучного снимка, который быстро обнаружился в папке для фотографий и тут же был удален. Насмешливый взгляд Костоса заставил парня покраснеть. По-видимому, магистрант нисколько не поверил в легенду о прожорливом вирусе.

– Только снежному барсу дозволено стрелять изумрудным взглядом, – завернул Андрей так, чтобы их точно не поняла Динара.

Костос немедленно догадался о своей ошибке во время вчерашней фотосессии: замешкался и не успел отвести взгляд от объектива. Совершенно ясно, размышлял он, что среди таких озорных студентов теряешь бдительность, становишься беспечным и уязвимым, ежедневно нарушая правила Международного Бюро. Дед узнает – убьет!

– С меня обед в ресторане, Андрюша, – пообещал магистрант.

Андрей торопливо попрощался и выскочил из комнаты, весьма довольный тем, что ему удалось избавить друга от глупейшего провала.

На большой перемене просторная столовая заполнилась студентами, у кассы начался ажиотаж. Костос, Андрей и Степан явились сюда до столпотворения и уже обедали вместе за одним столом. Вернее обедали двое, а упитанный Степан угрюмо пил зеленый чай и с нескрываемой завистью наблюдал подтянутую фигуру магистранта, и то, как тот беспечно уплетает высококалорийные блюда. Даже вздохнул протяжно, что-то пробурчав про «дикий метаболизм». Периодическим воздержанием от еды он пытался сбросить лишний вес.

– Возьми рыбные котлеты, Степа! – предложил Костос, у которого еды было на два подноса. – От них не толстеют. А то ведь тоскливо на тебя смотреть.

– Я держался как мог, ребята, – оживился Степан, с радостью приняв угощение.

Андрей быстро расправился с порцией пельменей, а теперь неторопливо потягивал кофе и наблюдал за входящими в зыбкой надежде увидеть Лидию. Пару недель назад они столкнулись возле деканата, разговор был недолгим, ибо девушка спешила в аэропорт. Эти две недели казались Андрею вечностью, но сегодня он услышал от кого-то, что она вернулась.

«Наверное, зайдет и в университет», – подумал он.

За соседний стол с полными подносами присели две знакомые студентки, и Костос одной из них отправил воздушный поцелуй, а поскольку Андрей находился к ним ближе всех, то стал невольным слушателем сугубо женского разговора. В основном, конечно же, говорила порывистая брюнетка. А блондинка изредка посмеивалась и давала односложные ответы с отчетливым прибалтийским акцентом.

– У тебя блеклое и скучное лицо. Тебе просто необходим тональный крем и яркая помада! – тихо ругалась Динара. – И снова это убогое тряпье, где ты только берешь его? Ты меня прости, но на фоне Динотакиса ты выглядишь как прачка при бароне. Хочешь отдать его Мураховской?

– Не хочу, – проронила Ольга.

Северянка выгодно оттеняла южанку неброской внешностью и тихим нравом. Симпатия друг к дружке у них была взаимной. Приезжая не раз давала понять Динаре, что ценит ее попечительство, прислушивается к ее советам, а в студенческих спорах всегда была на ее стороне.

– Зато ноги у тебя – огонь! – сглаживала свои придирки Динара. – Гляди, как Степашка на них пялиться! Поэтому я и хожу в брюках, между прочим.

Ольга Тамм смутилась от похвалы более чем от критики, стыдливо отвела голые ноги под стул и продолжала молчаливо есть рыбу в кляре. Динара принялась за плов.

Через минуту она добавила:

– После занятий я займусь тобой. Такое безобразие невозможно терпеть. Ладно бы ты с Андреем встречалась, я бы тогда тебе и слова не сказала.

Обиженный Андрей, за спиной которого беседовали сокурсницы, хотел тут же встать и уйти, но вместо этого с изумлением замер и приоткрыл рот, наблюдая разыгравшуюся тут сцену.