***

Я заболела. Всю ночь меня лихорадило. День тоже мало отличался от ночи. Меня подташнивало, и цифры на термометре показывали неутешительные цифры. Вдобавок к этому тянуло низ живота и продолжалось кровотечение. Оно не было сильным, и я знала, что это точно не критические дни.

Первое что пришло в голову, позвонить Оливии. Но она не брала трубку. Тогда я позвонила Хлое и пожаловалась на плохое самочувствие. Про Нэйта я ей ничего не сказала. Хлоя посоветовала обратиться к врачу. Мне было страшно идти одной, и я почти уже набрала номер Олсена. Но в последний момент передумала.

Решив не позориться в медицинском кабинете кампуса, я отправилась в центральную городскую больницу. Женщина-доктор внимательно выслушала мои жалобы. Задала несколько уточняющих вопросов. Мне сделали ультразвуковое исследование, взяли кровь и разные мазки на анализ. После осмотра на гинекологическом кресле, врач хмуро, но деликатно поинтересовалась:

– Я обязана спросить, вы добровольно вступали в интимные отношения?

Я готова была провалиться сквозь землю.

– Да, – тихо ответила я, заливаясь краской.

– Вы можете мне сказать. Нет, вы должны сказать правду, – напирала докторша. – У вас повреждения стенок влагалища, оттого и кровотечение. Такие травмы обычно указывают на изнасилование.

– Хотите правду? – вскинулась я. – Правда в том, что человек, которого я люблю всю свою жизнь, женится на другой. Я сошла с ума от боли. Мне было так больно, что хотелось умереть. И тогда я напилась вдрызг, и отдала свою девственность первому встречному. Я ни слова не сказала ему о своей неопытности. Он взял то, что ему предложили. И не один раз. А утром, когда все открылось, он и сам был в ужасе. И он не сбежал! Он не уходил, пока меня не затошнило от его чрезмерной заботы, и я не выгнала его. И мне не стыдно! Мне не жаль! Вот такая правда!

Я плакала. Слезы обжигали мои щеки.

– Если все было действительно так…

– Так и было. Просто скажите, что со мной, дайте таблетки, и я пойду.

– Что ж, давайте дождемся результатов анализов и посмотрим, что с вами происходит.

Через час я вышла из больницы. Со мной все было в порядке. Доктор настаивала на встрече с психологом, так как считала, что мое состояние напрямую связано с душевной раной. Я наотрез отказалась. Просто взяла рекомендации и отправилась домой.

Приняв все лекарства и выполнив назначенные процедуры, я вырубилась прямо на диване в гостиной. А когда проснулась, вообще не понимала какой сегодня день. Казалось, я провела в отключке вечность.

В дверь постучали. А потом раздался знакомый мне голос.

– Скай, я знаю, что ты дома. Открывай.

Закутавшись в плед, я поплелась к двери и посмотрела в глазок. На пороге стоял Нэйт.

– Я болею и могу тебя заразить. Так что отправляйся к себе, – пробурчала через закрытую дверь.

– Знаю. Я принес тебе еду, – сказал Нэйт и покачал пакетом перед глазком.

– Оставь меня в покое, – прошипела я и ушла обратно на диван. Тело болело от его неудобной поверхности, но в спальню я так и не решалась вернуться. Возможно, докторша была права. Я казнила себя за произошедшее, оттого мне и было так скверно.

– Я буду сидеть у тебя под дверью, пока ты меня не впустишь, – угрожающе прикрикнул Олсен. Через дверь я показала ему неприличный жест и снова улеглась.

Теперь сон не шел. Возможно, от того, что каждый час Олсен тарабанил в дверь со словами: «Я все еще здесь, Скай!».

Когда на улице стемнело, я над ним сжалилась.

– Ты не отстанешь, да? – рывком дернула на себя входную дверь, и к моим ногам упал Нэйт, который в это время сидел, привалившись к ней спиной.