– Коленька, только не здесь… И не сюда… ты что-то путаешь… я так не люблю… больно же… – томно и чувственно приговаривала женщина.

– И здесь, и сюда, Маринка. Руками в стену упрись, – хрипел любовник.

«Да соглашайся ты с ним. Какая тебе разница?» – уговаривал в мыслях Доктор любвеобильную хозяйку.

Но такой немой уговор не подействовал. Послышалось, как что-то в прихожей упало. Застучали каблучки так и не снятых туфлей. Молодая растрепанная хозяйка влетела в зал, короткая юбка была задрана. Кружевные трусики сбились набок, голые увесистые сиськи вываливались из нерасстегнутого лифчика, на голове у нее почему-то была надета милицейская офицерская фуражка. Следом за ней забежал любовник, вот тут и выяснилось происхождение фуражки. Коленька оказался ментом в расстегнутых брюках. Он, продолжая рычать львом, сбросил на пол китель с погонами капитана. На рубашке четко прорисовалась желтая подмышечная кобура, над срезом которой темнела рифленая рукоятка «табеля». Капитан повалил Маринку на ковер и принялся елозить на ней, приговаривая:

– Все равно по-моему будет… по-моему…

– Потом, как хочешь, ты же знаешь, я заводная… А пока нежно, не спеши…

Сидевшие за огромными креслами Хрущ и Доктор обменивались испуганными взглядами. Парочка на ковре просматривалась великолепно, она отражалась в экране большого телевизора, а значит… там для любовников так же чудесно отражались и грабители. Просто, пока похотливой хозяйке и ее менту-любовнику было не до того, чтобы глазеть по сторонам, они всецело были заняты друг другом. И самое гнусное, что укрытие уже было не сменить. Кресла, как назло, стояли посередине комнаты, придвинутые к мраморному журнальному столику.

Маринка наконец «завелась», она вывернулась из-под капитана и подставилась. Разгоряченный мужчина пристроился к ней сзади. Зал оглашали стоны и хриплое дыхание. Любовники еще говорили что-то друг другу, но голоса их звучали абсолютно невнятно. Капитан еще раз дернулся и замер, оторопело уставившись в экран выключенного телевизора.

– Коленька, ты что – уже? – с огорчением проговорила женщина, энергично дергая бедрами и одновременно пытаясь глянуть на любовника через плечо.

Рука капитана рванулась к подмышечной кобуре. Хрущ втянул голову в плечи. Лязгнул затвор, ствол уставился на спинку кресла. Маринка, увидев оружие, а потом и отражение в экране телевизора, завизжала, лежа на полу, она торопливо натягивала трусики и заталкивала сиськи в лифчик.

– А ну, выходи! – приказал мент.

Хрущ уже покорно поднимался на ноги. А вот Доктор не растерялся. Он вскинул включенный фонарь, на мгновение ослепив им Коленьку. Но этого мгновения ему хватило, чтобы выпрыгнуть из-за кресла и ударить ногой по руке с оружием. Выстрел прозвучал гулко, но не громко. Пистолет заскользил по полу и ударился о плинтус. Мент вскочил на ноги, однако спущенные штаны сыграли с ним злую шутку, он не успел отступить, когда Доктор врезал ему промеж ног коленом. Второй удар он нанес фонарем в лицо. Капитан рухнул на колени, прижал ладони к разбитому в кровь носу. Маринка на животе уползала в коридор, извиваясь ужом, и визжала. Лежащий на полу фонарь эффектно подсвечивал ее отступление. Хрущ козлом перепрыгнул через женщину, рванулся к двери, ведущей на площадку, исчез за ней, только замок лязгнул.

Доктор не стал дожидаться, пока оклемается Коленька. К оружию он не притронулся из принципа – возьми пистолет в руки, совсем другая статья нарисуется. Хватало и того, что он заехал правоохранителю, частично одетому в форму, по яйцам и в рыло. Грабитель подхватил фонарь в свободную руку, метнулся в другую комнату, где, как он помнил, находился балкон. Не ошибся в своем выборе. Дом был еще не до конца заселен, жильцы не успели закрыть, замуровать люки пожарной лестницы. Сварная решетка была отброшена. Доктор заспешил вниз по узкой лесенке, соединяющей все балконы двадцатичетырехэтажного дома, прижимая к груди увесистый чемоданчик с надписью «Скорая помощь».