Этот первое появление вершины соответствует совершенному видению, оно вдохновляет и ободряет нас, помогая продолжать путь. Теперь мы можем идти дальше, не спуская глаз с вершины, не теряя ее из виду дольше, чем на несколько минут. Мы можем не заботиться о том, сколько нам еще идти, сколько ночевок нас ждет в пути, насколько трудна дорога, насколько будет холодно или жарко. Возможно, даже голод не будет нас беспокоить, пока взгляд неотрывно устремлен на вершину. Мы счастливы, зная, что с каждым днем все ближе к ней и что однажды окажемся у подножия пика. Такое восхождение, когда вершина постоянно в поле зрения, соответствует прохождению остальных стадий Благородного Восьмеричного Пути. В конце концов мы окажемся на нижних склонах. Быть может, мы даже окажемся на девственном снегу самой вершины и обнаружим, что достигли просветления, состояния будды.
Разум и чувства в духовной жизни
Вторая стадия Благородного Восьмеричного Пути подводит нас к одному из самых важных, если не проблемных, вопросов духовной жизни – к вопросу об отношении разума и чувств. Все мы по своему опыту знаем, что то или иное религиозное или философское учение можно легко понять интеллектуально или теоретически. Каким бы мудреным, запутанным и непроходимо трудным оно ни было, приложив некоторые умственные усилия и подойдя к его изучению систематически, мы обычно без особых затруднений сумеем в нем разобраться. Однако как только дело доходит до применения учения на практике, все оказывается куда сложнее.
В этой связи часто приводят одно буддийское предание. В древности многие индийские монахи отправлялись в Китай, чтобы проповедовать учение Будды. Одно время там правил очень набожный император, который всегда был рад принять у себя великих учителей и мудрецов из Индии, и вот однажды в китайской столице объявился один из самых знаменитых. Услышав об этом, император очень обрадовался: он уже предвкушал замечательную философскую дискуссию с новоприбывшим учителем. Путника пригласили во дворец и приняли с надлежащей пышностью и церемонностью. По окончании обычных формальностей гость и хозяин заняли свои места, и император задал первый вопрос:
– Скажи мне, каков основной принцип буддизма? – молвил он и откинулся на спинку трона, ожидая услышать истину, как говорится, из первых уст.
– Перестать делать зло, учиться делать добро, очищать сердце – вот главный принцип буддизма, – ответил учитель.
Император растерялся. Что-то подобное он уже слышал и раньше (все мы когда-то слышали нечто подобное!).
– И это все? – спросил он. – Неужели это и есть главный принцип буддизма?
– Да, – ответил мудрец, – только и всего. Перестать делать зло, учиться делать добро, очищать сердце. Именно таков главный принцип буддизма.
– Но ведь это так просто, что понятно даже трехлетнему ребенку, – возразил император.
– Совершенно верно, владыка, – сказал учитель, – так просто, что понятно даже трехлетнему ребенку, и, тем не менее, так сложно, что осуществить это на практике не может даже восьмидесятилетний старец.
Эта история наглядно показывает, какая громадная разница существует между пониманием и практикой. Просто понять что-либо очень легко. Мы можем понять абхидхарму, можем понять мадхьямаку и йогачару, можем понять Платона и Аристотеля —можем понять все. Но вот осуществить на практике хотя бы малую толику этого понимания, сделать так, чтобы оно проявилось в нашей жизни – это, оказывается, совсем не просто. Известные слова апостола Павла гласят: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое,