С Лоурелией мы общались еще примерно полчаса, буквально ни о чем. Она выдала мне слишком много информации, которую следовало обдумать. А поэтому дальше разговор шел о погоде, планах на приближавшийся праздник Трех Солнц и дворцовых сплетнях.

Я никогда не любила толпу, а потому не собиралась идти на важный для империи праздник воссоединения. Даже находясь в собственной ложе и наблюдая оттуда за готовившимся представлением, я была бы окружена многочисленными существами. И от этой мысли мне делалось не по себе.

Праздник Трех Солнц уходил корнями в седую древность. Его отмечали еще пра-пра-прародственники нынешнего кронпринца. Мифы рассказывали, что когда-то давно на территории империи проживали многочисленные человеческие народности. Были они агрессивными и часто нападали на своих соседей других рас. Не всегда побеждали, но подраться любили. Да и между собой всегда ругались и пытались выяснить, кто же главный. Однажды, во время очередной заварушки, внезапно произошло редкое для тех мест явление – солнце над головами воинов «растроилось», и все присутствовавшие на поле брани могли наблюдать три одинаковых светила. Эти «ложные солнца» стали трактоваться как ярость богов. Народ перепугался и довольно быстро заключил мир. А дальше выбрали самого сильного из предводителей и стали налаживать мирную жизнь под его управлением. Тем редким бунтарям, которые пытались восстать, напоминали о последствиях и гневе богов. Постепенно образовалась единая империя. И ее жители стали каждый год отмечать праздник воссоединения.

Услышав вопрос Лоурелии, появлюсь ли я на представлении императорского театра в честь праздника Трех Солнц, я только вздохнула.

– Думаю, что придется. Вряд ли у меня возникнут настолько неотложные дела, что тетушка в них поверит и не станет настаивать на моем присутствии.

Лоурелия улыбнулась.

– Герцогиня Осташенкова может быть очень настойчивой.

О да, тетушка именно такая. А вдвоем со Стивеном они вообще житья мне не дадут. Женить его, что ли, чтобы своей личной жизнью был занят?

Эта мысль показалась мне интересной, но вернуться к ней можно было только после возвращения Стивена. Вдруг он приедет с беременной женой?

Естественно, с сегодняшним распорядком дня я совершенно забыла об обеде, а когда мы с Лоурелией закончили общение, оказалось, что скоро настанет время ужина.

Извинившись за столь длительный визит, я наконец-то отбыла к себе. Следовало появиться за обеденным столом дома хотя бы за ужином. Иначе не избежать мне очередных нотаций от тетушки.

С этими мыслями я вышла из дворца. Кучер и лакей ждали меня у кареты. Едва я села, мы двинулись в обратный путь.

Я ожидала провести тихий вечер сначала за обеденным столом, а потом и у себя в спальне в компании с книгой. Но ошиблась. Я недооценила характера тетушки.

Едва карета подъехала к ступенькам дома, на порог вышел Гортран. И это было странно. Обычно он неукоснительно соблюдал все требования этикета, а значит, должен был ожидать вошедших в холле.

Я нахмурилась. Происходило что-то странное.

– Ваша светлость, – с поклоном сообщил негромко Гортран, – герцогиня просила вас зайти в обеденный зал. К ней на ужин прибыла подруга. С сыном.

Тетя! Да чтоб вас всех! Ну вот что за сводничество в таком преклонном возрасте?! Не получилось с Витольдом, так пробует с другим?! И плевать на этикет, когда нужно выдать замуж строптивую племянницу?!

По местным правилам завтрак и ужин считались временем, которое надо проводить с семьей. К обеду можно приглашать кого угодно. Но оставшиеся два приема пищи следовало посвящать родным и близким. Особенно это касалось ужина. Да, здесь тоже устраивали торжественные приемы и балы по вечерам, но это были специальные мероприятия, о которых договаривались заранее и которые на обычный ужин вообще не походили.