А это, Юрий сощурился… Да, глаза его не обманули. На стёсанной вершине машины-горы уже знакомые машины с четырьмя железными руками и четырьмя ногами. Именно такие таскали бесчувственных односельчан в Вельшино. Да ещё одна машина несколько меньше первых двух. Сколько у неё пар рук и зачем она вообще – не понять.

Машина-гора полностью перегодила проход между штабелями железных бочек. Да, по бокам остались щели, но в них едва ли можно просунуть руку. Два больших чёрных колеса впереди намекают, что эта машина-гора умеет ездить. И зачем? Зачем всё это? Язык аж горит от желания спросить, только Юрий всё равно промолчал.

Говорящая машина с тонкими руками и длинной шеей загоготала. Юрий бросил на неё взгляд. Это она о чём? Однако немолодой сильно загорелый мужчина её понял и тут же послушно принялся взбираться по широкой лестнице на машину-гору. Чувствуется, за версту чувствуется, как этот человек жутко взволнован. Его ноги будто ватные и едва не ломаются на ходу, а руки дрожат. На загорелом лице проступили красные пятна. Кажется, будто и без того немолодой мужчина враз превратился в дряхлого старика.

И что дальше? Юрий повернулся к говорящей машине. И ему подняться следом по лестнице на машину-гору? Однако болтливая машина молчит, да и вообще замерла на месте, будто сдохла. Юрий пожал плечами. Раз никто ничего от него не требует, значит, пока нужно стоять на месте, молчать и смотреть.

– Во дают! – от удивления Юрий подался назад.

Оказывается, стёсанная вершина с хлипким железным заборчиком подвижная. Едва немолодой мужчина забрался на неё, как машина-гора тихо загудела. Вершина тут же устремилась вверх. Блестящие металлические столбы, которые непонятно каким образом становятся длиннее, толкают вершину с хлипким железным заборчиком всё выше и выше. Чудеса, да и только. Хотя, конечно, Юрий лишь качнул головой, он просто понятия не имеет, как всё это работает.

Стёсанная вершина улетела едва ли не под самый потолок. Юрий задрал голову, но, увы, что там происходит, разглядеть снизу никак не возможно. Не стоит даже пытаться.

Ладонь машинально потёрла шею, пальцы вновь нащупали странную круглую штуку. Чем дальше в лес, тем больше дров. Чуйка не просто чует, а орёт благим матом. Непонятно как, но Юрий понимает, что его путешествие по Большому внешнем миру, по такому сложному и непонятному, вот-вот закончится. Да, он ни хрена не понимает, но это не значит, что за всеми этими делами нет какого-то смысла. Смысл есть, только какой?

Или, Юрий вновь задрал голову, этого сильно загорелого мужчину сейчас запихнут в одну из этих железных бочек? Не, бред. Опять, опять и опять всё возвращается к одному: если бы люди и машины Большого внешнего мира хотели бы его убить, то они сделали бы это ещё там, в Вельшино. Это просто и понятно. Но вести за тридевять земель, стричь налысо, мыть и переодевать, чтобы потом запихнуть в железную бочку? Это глупо и совершенно непонятно. Тогда зачем? Зачем всё это?

Страх прошёл, любопытство испарилось, терпение закончилось. Зато появилась злость. Юрий нервно сжал кулаки. Так и хочется схватить эту болтливую железяку за тонкую шею, тряхнуть как следует, стукнуть, а потом потребовать объяснить, какого чёрта здесь творится. Только бесполезно всё это, Юрий разочарованно фыркнул. Машины железные, они не дышат и боли не чувствуют. Зато в ответ могут шарахнуть голубой молнией. И тогда, Юрий поднял голову, он не сможет делать единственное, что ещё может делать – наблюдать. Только так он сможет узнать хоть что-то новое. А там, дай бог, он сможет и понять.