Однако его личное терпение, как психотерапевта, и искренняя заинтересованность дали весьма положительные результаты, как он сам считал. К тому же, после стольких лет общения и положительной тенденции стабилизации поведения все эти результаты можно было объединить в большой научный труд. Хотя, с другой стороны, такой подход требовал доверительных отношений, что, в результате привело к естественной близости с данным пациентом. И поначалу это было невероятно прекрасно. Однако в последнее время именно эта близость стала его тяготить. Не в силах полностью отказаться от физического удовольствия, он, тем не менее, старался свести к минимуму их контакты, постоянно увеличивая в голове список аргументов, которые бы помогли ему безболезненно подойти к разрыву отношений с его темпераментным пациентом. Внутренние комплексы и скрытые желания проявлялись в натуре Вудрафа волнообразно. Иногда он их гасил в душе, но иногда, как в случае с этим сложным трансгендером, сделать это быстро и сразу не удавалось.

Тем не менее желание прославиться в научном сообществе не давало покоя его тщеславию, а методика лечения, основанная на комбинации препаратов и рассказах о других пациентах, казалась Вудрафу уникальной. Мысль о том, что тот мог его обманывать, даже не приходила ему в голову. Истории о трудных случаях излечения психиатрических патологий, особенно у семейных пар, таких, как, например, Кэрол и её муж, успокаивали и самого Вудрафа, и его молодого друга, перенёсшего тяжёлую травму в молодости и решившего из-за этого сменить пол. Внушение и убеждение давали хороший результат, в то время как фармакологический эффект от антидепрессантов и других препаратов был слабый. Лучше всего помогали беседы о других пациентах. Как психиатр, Майкл искренне верил, что в голове его подопечного происходило наложение своей ситуации на сценарии других больных, что определённым образом корректировало страхи и фобии, которые периодически преследовали его в жизни. Однако теперь материалов накопилось более чем достаточно. Оставалось только обработать их и выступить на ежегодной конференции, что и посоветовал ему сделать профессор Сардстон из местного университета. Предложение было сделано не просто так. Профессор тоже разделял его взгляды на свободные отношения между полами, и это могло стать основой для чего-то большего, чем просто частная практика психотерапевта. В связи с этим близость с психически выздоравливавшим трансгендером начинала тяготить Вудрафа и мешать осуществлению его новых, далеко идущих планов.

Он медленно вошёл в комнату и устало поставил виски на комод. Здесь его уже ждали. Женский парик из настоящих волос, наверное, стоил целое состояние. Полчаса назад именно он вызывал у Майкла крайнюю степень возбуждения, а теперь он казался ему нелепым маскарадом. Странно, но только сейчас ему в голову пришла мысль, что за всё это время их отношения были односторонними. После психотерапевтических сеансов с обсуждением критических пациентов его партнёр всегда командовал им, выполняя роль главного, и использовал имитатор, не доводя дело до прямого контакта. Может быть, у него был ВИЧ? Нет, анализы говорили об обратном – молодой трансгендер был здоров. Кроме повышенного гормонального фона ничего не вызывало опасений.

Майкл поймал себя на том, что сравнивает его со стриптизёрами из ночного клуба «Лукаутс». Да, с прошлым надо было рвать раз и навсегда. Всё изменилось. Пора было с этим заканчивать. В полутьме на кровати была видна только тень, лица видно не было.

– Ты – просто самый замечательный! Обожаю тебя! Спасибо за виски. Но мне перехотелось. Дай воды. Что там с этой? Она спит? – послышался знакомый голос.