В окно остановившейся машины заглянула миловидная девушка. Дружелюбно улыбаясь, она сдвинула на лоб нелепые очки с ярко оранжевыми стёклами.

– Подбросишь до Пуэбло? ― бодро спросила она, хлопая неумело приклеенными накладными ресницами.

Немного подумав, водитель как-то нехотя кивнул.

– Садись.

Это был молодой человек лет двадцати пяти. Из-за его нездоровой бледности, глубоких теней под глазами и усталой сутулости можно было подумать, что парень не первый день в пути. Образ завершали взъерошенные чёрные волосы, лёгкая небритость, аккуратно подстриженные усы и очки.

– Ура! Спасибо, ― девушка села на переднее сиденье.

Расклешённые жёлтые брюки, лёгкая цветастая туника и небольшая джинсовая сумка через плечо, на ушах побрякивали крупные пластмассовые серьги, на шее – несколько разных подвесок из камня и стекла.

– Чарли, ― представилась она и протянула водителю руку.

– Эд.

Кисть Чарли почти полностью потонула в широкой ладони парня.

– Зачем тебе в Пуэбло? ― поинтересовалась девушка, когда машина вновь тронулась.

– Я просто хочу быть подальше от дома.

– Оу… ― Чарли приподняла брови, ― ты загадочный парень. А я хочу встретиться с друзьями. Мы познакомились прошлым летом и переписывались… Мы хотели встретиться в июне, но я не дотерпела. Просто я живу с мамой и решила, что нам пора отдохнуть друг от друга… ― она смотрела на Эда, ветер трепал её короткие рыжевато-русые кудряшки.

Парень напряженно поджал губы.

– Ты не боишься ездить с незнакомцами? ― сменил тему он.

– Нет. Я так много раз уже делала… Только к дальнобойщикам не сажусь – они извращенцы и постоянно пристают, ― девушка вновь сдвинула на переносицу свои яркие очки.

– Разве ты не слышала о убийце студенток?

– Слышала немного… Знаешь, я не смотрю телик, не читаю газеты, а мама всё это просто обожает!

Каждый раз, когда Эд мельком смотрел на собеседницу – в глаза бросались её белые зубы, обнажённые в беззаботной улыбке.

– И она всего этого нахватается, а потом говорит мне: «Вот, Чарли, посмотри, что происходит в мире! А ты только хиппуешь и ничего не делаешь!», ― а я говорю: «Хэй, если ты хочешь посмотреть на мир – просто выйди на улицу!»… К тому же – моё хиппование ещё никому не навредило… ― Чарли замолчала и задумалась. ― А к чему я это всё?

– Я спросил про убийцу студенток, ― напомнил парень, улыбнувшись.

– А, ага, ― лицо девушки вновь озарилось улыбкой. ― Я же не студентка – чего мне его бояться?

– Ну… Вдруг это я… ― повернув голову, Эд посмотрел ей в глаза.

Чарли моментально сделалась серьёзной.

– Тогда нам с тобой по пути, ― она выдержала паузу, ― потому что я тоже убийца…

– Неужели? ― с иронией поинтересовался парень.

– Ты думаешь, что это шутка? Пока у меня только одна жертва, но я чувствую, что она не последняя…

Эд вновь посмотрел на неё – на этот раз он не улыбался. Чарли подвинулась ближе и понизила голос:

– Это я убила Кеннеди1… ― дождавшись улыбки собеседника, она рассмеялась. ― Шучу, я за пацифизм, конечно… Помню, как в детстве случайно раздавила улитку – так рыдала. Думала о том, как она ползла по своим делам, может размышляла о чём-то, и тут я на неё наступила – ужасно ведь.

– Улитки не чувствуют боли, и размышлять точно не могут, поэтому не переживай так.

– Какая разница? Вся эта мелкота всё равно живая, ― возразила Чарли. ― Все думают: убить человека ― нельзя, животное ― может быть, если это не любимая собака или типа того, а каких-нибудь муравьёв ― сколько угодно… Такое лицемерие! Если от этого зависит твоя жизнь или безопасность – не важно, кого ты убьёшь, но если это делается намеренно, ради забавы или чучела на стене – это должно считаться преступлением! ― голос девушки звучал громко и чрезмерно эмоционально.