– Я люблю тебя, жизнь! – сказал Степан, глядя себе в глаза. – Я люблю тебя такой, какая ты есть. Я никогда не брошу тебя и не отрекусь от тебя, какой бы ты ни была. Но я знаю: всё будет хорошо. Я сделаю так, что всё будет хорошо. Ангел мой, пошли со мной, – сказал Степан и закрыл дверь в пустую палату.

Глава 12

Степан нажал на тормоз, заглушив мотор. Он не вышел из машины, а просто открыл дверь. Солнце было ясным, а вокруг голосисто пели птицы. Это было любимое место Степана. Он часто приезжал сюда, чтоб просто посидеть, подумать и иногда уйти в прошлое. Сегодня всё было как всегда. Он устремил свой взгляд в далёкое пространство, где небо сливалось с водой. Это был высокий холм на берегу просторной реки, входящей в залив.

Он вспомнил тот день, когда последний раз видел свою Ольгу. После очередных дел он заехал домой. Как он теперь вспоминал, тогда он всё реже и реже появлялся там, желание возвращаться туда к тому времени совсем угасло. Делал он это через силу, чтоб завезти им бабло, как он выражался, и посмотреть, не завела ли она себе там «таракана». В том, что он так редко бывал дома, Степан всегда винил Ольгу. Обвинял её в том, что она стала несносной стервой, которую выдержит только урод или дебил. Открыв дверь, Степан, не снимая обуви, прошёл в гостиную. Он вообще не имел привычки снимать её когда-либо, только когда спал – и то не всегда. Он как-то шутил: «Боец должен быть наготове».

Ольга сидела в кресле, как-то сжавшись, подобрав под себя ноги. Степан бросил взгляд в её сторону и почувствовал (или увидел) страх и гнев, смешанный с ужасом, в её глазах.

– У тебя что, крыша поехала? – резко крикнул он. Она молчала. – Что молчишь! Я спрашиваю, совсем одурела? Чего тебе не хватает? – начал уже орать Степан. – Чего, спрашиваю, тебе не хватает?

Он полез в карман и достал три пачки денег, бросил их на кресло, где сидела Ольга.

– На, купи рыжья, сходи к подругам, съезди куда-нибудь, в конце концов! Или ты так и будешь сидеть, как остолоп, с выпученными глазами?

– Я боюсь, – сказала тихо Ольга.

– Чего ты боишься? Ты – зажравшаяся испорченная стерва. Я ещё раз спрашиваю, чего тебе не хватает? У тебя есть всё: машина, квартира, деньги, положение. Ты живёшь, как английская королева, и ходишь вся в моих шелках, брильянтах. Тебе кобеля надо? Я приведу тебе его. Ты, сука, снова меня разозлила, я не хочу и не могу тебя видеть. Ты всегда чем-то недовольна. Я устал, я не знаю, что тебе надо. Дел-то у тебя – детей моих растить, да и то это делают парашки. Мало? Я найму ещё одну! – Степан резко толкнул ногой стул, и он пролетел по комнате в сторону Ольги.

– У меня будет ребёнок, я не знаю, что делать. Тебя нет – и я не знаю, оставить его или нет.

– Как это – оставить или нет? Мой ребёнок должен жить. Этот тупой вопрос могла бы мне не задавать, это не обсуждается. Я найму няню, а ты можешь валить за бугор, косточки погреть, после того как он родится. И почему ты опять создала трагедию из ничего? Я просил тебя, я говорил тебе, чтоб я не видел больше этого выражения лица. Сука! – Степан резко повернулся и захлопнул за собой дверь…

Слёзы навернулись на его глаза, но тут же он почувствовал тепло своей спасительницы.

– Не грусти и не вини себя ни в чём. Ты был слеп, ты не знал, что это больно, ты не понимал Ольгу. А теперь не вини себя и не жалей её, она уже там, где ей хорошо. Её жизнь была короткой, но она снова придёт на Землю, в другом лице, и судьба её станет намного проще. Это было её испытанием и расплатой за то, что когда она выбирала тебя, она тоже не видела тебя, не знала твою душу. Ей нужны были деньги и гламур, она его получила – это ты дал ей сполна. Но время и жизнь показали ей, что, имея деньги и вещи-тряпки, нельзя получить счастье. Счастье состоит не в этом, оно возможно с этим, но не в этом. Ты не должен держать в душе тоску и печаль, иначе для радости в твоей душе не будет места. Посмотри, как красиво и хорошо вокруг, послушай, как поют птицы. Ты жив, а это прекрасно. Ты можешь видеть и слышать. Это у тебя долгая жизнь – и у тебя есть время показать это другим. Отдыхай и набирайся сил, они тебе нужны, чтобы раздать их другим.