Наше отношение к духовному миру вскрывает потаенные страхи, уязвимости, табу, наш стыд и скрытые желания. Так что же это – сплошной обман или профессия, способная дать ответы на самые глубокие и трудные вопросы о жизни и том, что значит быть человеком? Думаю, одно другому не мешает.

Обитатели иной реальности, живущие среди нас, готовы раскрыть свои секреты. Пристегните ремни.

Сентябрь 2016 года. Верховный суд штата Новый Южный Уэльс в Австралии рассматривает дело о ликвидации компании в связи с халатностью менеджмента. Скучнее сцены не придумаешь: сплошные офисные костюмы, седовласые мужчины и тоскливые клерки.

И тут приходит она. Эта женщина гордо шагает мимо гигантских колонн, готовая устроить всем встряску.

Она прямо-таки излучает гламур: осветленные щедрой дозой перекиси пряди у лица уравновешивают блестящие темные волосы на затылке. Представьте себе Джери Холлиуэлл 1990‐х, но более взрослую и респектабельную, не такую попсовую. Густой макияж а-ля Эми Уайнхаус умело маскирует гусиные лапки вокруг глаз. В ушах болтаются сережки из искусственного жемчуга. Облегающий серый жакет с оторочкой из искусственного меха. И пронзающий насквозь, исполненный вселенской мудрости взгляд карих глаз.

Даже ее имя волновало своим экзотическим звучанием: Невин Роттингер.

Когда она подошла к свидетельской трибуне, в наступившем молчании отчетливо послышался всеобщий вздох.

После оглушительного банкротства этой брокерской компании, за которым с пристальным и недоброжелательным вниманием наблюдали чувствующие себя обманутыми и жаждущие возмездия клиенты, руководство осталось должно ни много ни мало 61 миллион долларов.

Журналисты, примостившись на краешках стульев, ловили каждую подробность происходящего. Они предвкушали, как этот репортаж за их подписью и под кричащим заголовком будет красоваться на главной странице их издания.

Даже судья и адвокат, приготовившийся к опросу свидетеля, казались обескураженными тем, кого им довелось увидеть. На каждую нахмуренную пару бровей в зале приходилась одна приподнятая.

Украшения на Невин позвякивали, когда она поднималась на трибуну. В нос собравшимся ударил едкий запах модного парфюма.

Тем временем сотрудники разорившейся брокерской компании BBY сидели, пристыженно опустив головы и жестоко сожалея о сомнительных и откровенно незаконных сделках, которые они проворачивали от имени этой крупнейшей в Австралии фирмы, служившей всем остальным примером для подражания.

Этот весенний день выдался не по сезону жарким, и участники заседания принялись обмахиваться документами.

Стенографистка ненадолго прервала яростный стук по клавишам, словно в замедленной съемке взглянув поверх очков-полумесяцев на необыкновенную гостью, звонко цокающую каблуками по полу.

Когда Невин оказалась на свидетельской трибуне, на ее лице выступили крошечные бисеринки пота, не испортив, однако, безупречного макияжа. По ее губам скользнула нервная улыбка, украшения на руках клацнули, когда она устраивалась поудобнее.

Затем загадочную гостью попросили описать ее должностные обязанности. Помолчав немного, она произнесла:

– Хмм… Я известна людям как профессиональный интуит и энергоцелитель.

Стук клавиш стенографистки возобновился, а журналисты жадно записали лакомую деталь. На их глазах творился судебный прецедент.

Но Невин не была подсудимой на этом процессе. Им был председатель правления BBY Гленн Розуолл.

Гленн нанял Невин в качестве экстрасенса и платил ей за то, чтобы она отыскивала ключи к богатству в астрологической карте брокерской компании, давала рекомендации относительно корпоративных сделок, найма и увольнения персонала и оплаты труда служащих. Невин давала советы по бюджету и прогнозы по прибылям, предсказывала стоимость акций – все на основании «чистой интуиции», как она заявила суду.