Я специально умолк, будто не решался продолжить.

– Или? – настаивал Фредегар. – Продолжай! Продолжай!

– Или, не допустят столь печального события боги, вы угодите в когтистые лапы Мрака. Тогда живой колдун будет как нельзя кстати. Уверен, властелин ненавистного Нигтхиса ценит верного слугу достаточно высоко, чтобы пойти на выгодную Алькасару сделку. Вы скажете, что от мёртвого мага нет никакого вреда – согласен, но и проку-то тоже нет. Бояться его не стоит, без своего посоха он – обычный старик.

– Хм… – задумался юноша. – Такие мысли не приходили мне в голову. Я-то к Мраку не попаду уж точно, а вот если вернём Леонарда, то народ будет доволен. Все любят героев, да и опытный советник рядом не помешает. Не знал, что ты такой дальновидный, Фил.

Ещё секунду назад уверенный в своей значимости, Фалш чуть не упал с коня.

– Измен-н-ник об-б-бязан от-т-тветить за смерть кор-р-ролевской с-с-семьи гол-л-ловой, – горячо произнёс Заика. – Так-к-ков зак-к-кон к-к-крови.

Вот и игра в открытую! Значит, колдун рассчитывал на должность советника. Я понимал Фалша: всё-таки он всегда поддерживал Фредегара и достоин стоять подле трона больше других. Плохо, что принц не заметил, как сильно ранил чувства мага. Ничего, потом обязательно придумаю, как заверить Фалша, что Леонард никоим образом не претендует на место советника. Правда, с каждой фразой Фредегара эта задача становилась всё сложнее.

– Позволь мне самому решать, кто что должен! – бурчал принц, заканчивая неприятную тираду в адрес мага. – Граф Девиер совершенно прав. В любом случае мы ничего не теряем. Старик будет томиться в темнице под надёжной охраной. Сам слышал, нет магического посоха – нет проблем. Разве не так?

– Н-н-но…

– А вот выгоду можно получить, пускай и не сейчас.

– Н-н-но… – попытался во второй раз вставить слово колдун.

– Фалш, всем приходится чем-то жертвовать, – напыжился Фредегар. – Взять хотя бы меня: в первую очередь – будущее королевства, а уже во вторую – личный успех.

Маг обиженно притих. Ему дали ясно понять: его персона не рассматривается в качестве советника.

На меня словно снизошло озарение, и принц предстал в другом свете. Вспомнились пламенные речи юноши на празднике Огня. Тогда я посчитал его первым патриотом королевства. Не ошибся ли я? Вдруг хитрец работал на публику? Вдруг специально настраивал толпу против Хамиша? Вдруг он относится к тем людям, которых, кроме власти, ничего не интересует? Надеюсь, я ошибаюсь, и скоро он докажет обратное.

Остаток пути мы с друзьями ехали позади – не хотелось усугублять ситуацию. Издали я видел, как тощий конь Фалша, будто чувствуя унылое настроение хозяина, плёлся за бравым скакуном Фредегара.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – обратился ко мне Фонарь, пока никто не слышал.

– Жора, не переживай, – успокаивающе сказал я. – Ты явно не о том сейчас думаешь. Где радость, где праздничный настрой? Скоро твой отец окажется на свободе, и обет, некогда данный тобой, будет исполнен. Разве не прекрасная новость?

– Какой ещё обет? – потупился он.

– А у тебя их много?

Я не удержался: довольная улыбка растянулась от уха до уха.

– Ну, не то что бы, – замялся белобрысый рыцарь.

– Напоминаю: не купаться в реке.

– А-а-а! Ну да! – Фонарь прикусил губу. – Я уж и позабыл о нём, воды-то рядом нет.

Вот хитрюга. Всё-таки моя давнишняя догадка была верной: плавать не умеет. Смешной он, признаться не желает, а врать толком не научился.

К обеду мы достигли Башни Узников. Высокие стены крепости выглядели неприступными, вокруг них был широкий ров. Мутная вода заполняла его до середины. Хани саркастично назвала тюрьму: «злачное местечко».