Не удержавшись, вторым глотком я допил напиток и сделал бармену знак повторить. Тот усмехнулся и кивнул, сейчас, мол, сделаем.

– Ну как? – Фина улыбалась, глядя на меня.

– Очень даже неплохо! – я кивнул. Да, спору нет, пивал я напитки и поинтереснее, но сейчас именно этот казался мне лучшим в мире. Взяв второй стакан, я повернулся в полоборота к залу и принялся с любопытством осматриваться.

На небольшую сцену в конце зала выбрался чернокожий парень в белой ковбойской шляпе, широких синих штанах с бахромой и белой рубахе. В руках он держал… Да гитару, блин, он держал, только не совсем привычного вида! Материал – явно не дерево, вместо круглой розетки на резонаторе – какое-то длинное углубление чуть выше. Но в остальном это определенно была гитара. Появление ковбоя зал поприветствовал одобрительным гулом и свистом – похоже, парень играл здесь не первый раз. Ну-ну, послушаем.

Ковбой улыбнулся залу и поднял руку, требуя тишины. Когда гомон смолк, парень благодарно кивнул, что-то нажал на корпусе гитары и несколько раз ритмично, как метроном, хлопнул по деке. Потом убрал руку – а хлопки остались. Теперь они звучали из динамиков, скрытых где-то в углах бара. Удовлетворенно кивнув, ковбой коснулся струн – и в зал, на фоне хлопков полился неспешный ритм. Несколько тактов – и ритм снова зазвучал без участия исполнителя, смиксовавшись с хлопками. А ковбой, наконец, заиграл по-настоящему, замысловатым перебором, идеально вплетающимся в основную мелодию. Красиво.

Наклонив микрофонную стойку, ковбой закончил вступление и запел чистым, глубоким баритоном. Что-то о той единственной, что ждет его далеко за горизонтом, и к которой он обязательно вернется, когда закончит дела. Покачав головой, я допил напиток, раскатившийся по пищеводу приятным теплом и знаком попросил бармена повторить.

Следующие полчаса мы сидели молча, потягивая виски и слушая выступление ковбоя. Я действительно расслабился – впервые за долгое время. «Слезы Горкха» радовали приятным вкусом и постепенно обволакивающим сознание опьянением, исполнитель – ненавязчивой и приятной музыкой… Рядом сидела красивая девушка, не нужно было никуда спешить, и на какое-то время я почувствовал уют и покой. Как раз та пара вещей, которых мне остро не хватало на Авроре все это время. Да-а-а… Расскажи мне кто, что я буду сидеть в ковбойском баре на другой планете, за много лет и парсеков от Земли, потягивая местный виски и слушая практически никак не изменившийся за эту бездну времени кантри-блюз, я б расхохотался в лицо шутнику и посоветовал ему писать книги. А теперь вот оно как…

– Дэймон! – окликнула меня Фина. Я повернулся, и девушка тут же сунула мне новый стакан взамен опустевшего. – Ты сегодня какой-то особенно смурной. Что-то случилось? Не поверю, что это из-за драки с Аквисом.

– И правильно сделаешь, – усмехнулся я. – Он к этому не имеет никакого отношения.

– Так расскажи, в чем дело?

Я вздохнул, пригубил напитка, и, убедившись, что рядом нет чужих любопытных ушей, негромко заговорил, придвинувшись к девушке.

– Как ты помнишь, у меня проблемы с памятью. Но эта амнезия несколько необычная. Она – последствие Поцелуя Бездны. И Корал, и леди Кэролин считают, что мне могли бы помочь Техносы, но к кому попало я обратиться не могу. Сама знаешь, как тут относятся к Тьме и всему, что с ней связано. Кроме того, мне пока не хотелось бы раскрывать свое инкогнито. Леди Кэролин направила меня к своему приятелю, Хранителю Памяти Техносов, мастеру Кейлону. Сегодня после боя я поинтересовался у мастера Оддера, где его искать, а тот мне строго-настрого наказал даже имя его не упоминать, если не хочу неприятностей. В общем, насколько я понимаю, с ним что-то произошло, и Хранителем Памяти он больше не является. И я понятия не имею, как его искать. И где – если он теперь не в Технополисе и вообще жив, – полуправда всегда лучше открытой лжи. Как минимум, ее проще запомнить.