– Да. Но мы выполняли приказы, Валентин Иванович. Которые моей команде отдавали лично Вы, товарищ генерал. Вы хотите в чём-то нас с ребятами упрекнуть? – начал заводиться Семёнов.

– Ничего предъявлять ни тебе, ни твоим людям я не собираюсь. Вы – герои, каких ещё надо потрудиться поискать. Да и потом, как ты правильно подметил, вы исполняли приказы. Причём, исполняли, не жалея ни себя, ни врага. – примирительно высказался генерал.

– Вот именно, Валентин Иванович, ВРАГА! Они были нашими врагами на протяжении бесчисленных лет невидимых для основной части населения сражений. Многие мои бойцы чуть с ума не сошли, гоняясь за ними по всему свету, пытаясь нейтрализовать угрозу для человечества. – почти уже кричал Семёнов.

– Угрозу? А была ли эта угроза на самом деле? – урезонил Андрея генерал.

– Генерал, мы – солдаты. Руководство страны, в Вашем, между прочим, лице нам говорило: «Есть враг, бойцы. И вы обязаны врага уничтожить. Уничтожить любой ценой, ибо этот враг – угроза всей земной цивилизации!»

– Да, я именно эти слова говорил. Не отрицаю.

– Валентин Иванович, мы Вам верили во всём, особо не задумываясь о нюансах.

– Андрей, получилось так, что ни вы с ребятами, ни я – мы все не видели самого главного. Оказалось, что само человечество является врагом самому себе. Особенно данная пагубная тенденция охватила нашу с тобой родную страну, словно эпидемия, предшествовавшая основному апокалипсису: безумный религиозный фанатизм, оголтелое подобие патриотизма, навязываемое откровенно коррумпированным руководством страны, какие-то непонятные «скрепы», наплевательство и пофигизм самого населения на свою судьбу и судьбу своей страны. Всё это и многое другое поставило нас на грань социального краха, за которым последовала бы обязательно гражданская война. И не важно, что послужило бы спусковым крючком: религиозные противоречия, этническая преступность, расовая нетерпимость, бунт региональных баронов, наглость кавказцев или настырность мигрантов с Азии. Конец России, как государства был предрешён. Поверь мне. Информацией я тогда, как, в прочем и сейчас, располагал полной. Не лучше ситуация складывалась и в других частях мира. Даже на первый взгляд вполне благополучные Европа и США погрязли в экономических, социальных и политических проблемах, которые они были не в состоянии разрешить десятилетиями. Всё, Андрей, шло к большой войне.

– Насколько большой, Валентин Иванович?

– Это была бы без сомнения – термоядерная война, ибо эволюция человечества упёрлась в стену. В непробиваемую железобетонную стену, которую проломить была не в силах. Да и никто этого уже не хотел. Мировые элиты охватила окончательная апатия. Как следствие – полная безучастность в отношении всего населения планеты, которым эти мнимые элиты, по правде говоря, распоряжались словно своими крепостными…

– Но, ведь это – полное безумие! У всех этих хозяев жизни: олигархов, президентов и министров, теневых и серых правителей, князей и королей из старинных европейских династий, религиозных главарей, многочисленных лидеров политических партий и движений – у всех этих тварей была реальная власть над всем человечеством, с помощью которой они получали от жизни всё. И это могло продолжаться бесконечность. Разве не так, Валентин Иванович? – отчаянью Андрея не было границ.

– Нет, Андрей Александрович, абсолютно не так! Вся власть и влияние вскоре должны были разбиться о естественную преграду. – в разговор вступило внезапно третье лицо.

Семёнов от неожиданности подпрыгнул на месте. Никто не мог уже долгие годы подкрасться незамеченным к нему и на десяток метров. Сказывался опыт боевых действий и многочисленные тренировки. А здесь – получалось, что подловили на ровном месте. Причём, играючи. Андрей рассвирепел!