На проходной бдительная охрана проверила документы у гвардии старшины. И все это время остальные бойцы НКВД держали руки на кобурах с «наганами».

Миновав проходную, Степан Никифорович Стеценко пошел по широкой, как проспект, «улице» между гудящими и грохочущими цехами. Сейчас завод полностью был переориентирован на выпуск военной продукции. Из его механосборочных цехов выходили «тридцатьчетверки» и другие танки.

Гвардии старшина Стеценко нашел административный корпус, в котором размещалось конструкторское бюро. Здесь на входе ему снова пришлось предъявить документы. После придирчивого досмотра его пропустили внутрь.

– Я – главный конструктор Гриневич Петр Соломонович, – представился молодой человек в очках с круглыми стеклами в железной оправе. – Мы так рады, что вы присоединитесь к нам в испытаниях нового танка!

– Ну-ну, – только и ответил гвардии старшина. – Только вот у меня еще и предписание в школу младших командиров.

– Так это тоже при нашем же заводе! Так что будете совмещать.

– Есть!

– Мы тут ведем тематику совершенно нового танка! Вы ведь воевали на легком танке?

– Так точно. На Т-50, хорошая машина.

– Да-да! Я работал в Москве вместе с Николаем Александровичем Астровым, создателем этого и еще многих других танков. Теперь эту тему передали сюда, в Сталинград. И мы уже близки к завершению. Вот, посмотрите. – Конструктор развернул перед старшиной листы «миллиметровки» с чертежами новой машины. Новая боевая машина походила на легкий танк Т-70, только башня была другой и вместо пушки были установлены два крупнокалиберных пулемета Дегтярева – Шпагина.

Гвардии старшина хмыкнул. Ну-ну, посмотрим, что из этого выйдет.

Гвардии старшине еще предстояло где-то найти себе угол. Но сначала он зашел в военно-учетный отдел завода. Там Степан Никифорович сдал необходимые документы старшему лейтенанту-артиллеристу.

– А где тут на постой можно встать?

– Можно – в заводской общаге, но там сейчас яблоку негде упасть, много эвакуированных, – ответил старлей, поправляя пустой левый рукав неновой, но чистой гимнастерки с подшитым подворотничком. – Я бы тебе, земляк, присоветовал бы поискать угол где-нибудь в городе у сердобольной вдовушки.

Старлей подмигнул.

– А где тебя так?

– В сорок первом, под Киевом.

– Ну, бывай.

Гвардии старшина Стеценко шел по огромному городу и диву давался. За почти два года войны, а до этого – и еще около года, старый солдат отвык от нормальной мирной жизни.

А тут – высились пятиэтажные здания, по широким проспектам ездили автомобили, ходили рейсовые автобусы и троллейбусы. На одноколейке Ладожской улицы позвякивали на рельсах трамваи. На тротуарах тоже было довольно много народа, несмотря на будний день.

На площади возле старого, еще дореволюционного вокзала работал белоснежный фонтан с хороводом детишек вокруг поднявшего голову крокодила.

Вся Волга была заполнена плотами, весельными лодками, небольшими баркасами, колесными пассажирскими пароходами. Но почти все они были мобилизованы – на носу и корме были установлены зенитные пулеметы или легкие пушки. Среди гражданских посудин сновали хищные щуки бронекатеров Волжской флотилии.

Перед войной население Сталинграда составляло около полумиллиона жителей. Это был один из крупных промышленных центров, а также важнейший транспортный узел. Выплавка чугуна и стали из руды, которая доставлялась по широкой и полноводной Волге на баржах. Тракторы и танки, катера и буксиры, различные детали и агрегаты выпускались на заводах Сталинграда. Промышленность Сталинграда обеспечивала вооружением и боеприпасами практически весь Южный фронт.